Голубые глаза продолжали буравить непокрытую колосками травы землю, пока зрачок и радужка в них совместно отплясывали лихой танец обуреваемых подростка эмоций. Он ничего не слышал, хотя уши были более, чем в полной боевой готовности, запрограмированные на малейшее поползновение в сторону Хаугена посылать в мозг сигналом одно слово - б е г и. Легкие сдавило скованным чувством - такое же он ощутил, когда пересек половину гор за одну ночь без остановки, позже встретив рассвет на свободе, обессиленным, в снегу. Взгляд ничего не выражал и ничего не видел. В данный момент, только сейчас, только в эту конкретную секунду, пред Мицуки разверзлась чернота бездны - и она бы не сменилась ничем, даже если бы он осмелился поднять голову навстречу живому воплощению своих кошмаров.
Если бы не негромкий зов...
— Мицу..
...пробивающий его наспех выстроенную психологическую защиту.
— Мицу, встань, пожалуйста.
Одно крепкое движение, стиснувшее его плечи, отвлекло альбиноса, вырвав из цепких обьятий нарастающей паники. Тьма начала сменяться проступающими очертаниями спутников, слишком размытыми на фоне палящего солнца, чтобы можно было судить по их реакции на столь дивное представление. Уголки губ Мицуки подрагивали в такт его зрачкам, пока странник не знал, как ему обьясниться за происходящее. И был ли смысл обьясняться? Кто, в самом деле, сможет понять его, не зная и малейшей крупицы былой предыстории?
Если в подкорке подсознания Мицу сейчас и творился полный хаос, то в реальном мире Касари умудрилась превратить даже этот выступающий цирк в нечто вполне логичное и обьяснимое. Да, они встретились случайно. Да, она привела его сюда в надежде, что белогривый изгой пополнит их ряды. Нет, он не сумасшедш- или это уже проклевывались адекватные мысли ее спутника?
Он не прерывал монолог Касари, предпочитая держаться лишь визуальным подтверждением ее истории. Слишком много эмоций, слишком много сил было затрачено на этот всплеск покорности, за который уже завтра, скорее всего, будет невероятно стыдно. Особенно, если он обретет свое продолжение на устах других. Подросток так и не решился, даже с полностью пригодным для фокусировки зрением, взглянуть на остальных членов королевства, стоящих неподалеку от него. Кончиками каждой шерстинки он считывал исходящую от них ауру, в которой шок перемежался с желанием задать множество вопросов. Он не не смог бы дать на них ответа, он просто его не знал.
Робость, за моменты путешествия ставшая практически осязаемой вещью рядом с Мицуки, заставила того ощутимо вздрогнуть, когда откуда-то с небес раздался птичий клекот. Знакомый. Но все еще слишком неожиданный, отчего Мицу дернулся в сторону, словно вспугнутый грызун, едва не налетев на Ситу, стоявшую поблизости. Желание более не привлекать к своей персоне внимание пересилило желание рвануть в противоположную сторону, оставив Хаугена застывшим на своем новом месте, слегка склонившим голову на переговоры Касари и Таккара. Он даже не заметил Тису, тщетные попытки скрыться в его мехе которой были прерваны быстрым движением Ситы. Он не услышал извиняющийся тон, которым его наградили после столь вопиющего поступка своей спутницы. Он так и остался, словно северный истукан, глазеть на происходящий диалог, чувствуя, как затекает каждая мышца в нетренированном теле.
Услышанное прошибло холодным потом быстрее, чем травница поднялась с места и скорчила гримасу на предложение принцессы о спутнике.
Она уходит.
Она уходит, и оставляет его наедине с незнакомой группой, перед которой он, буквально, несколько минут назад так невероятно сильно опозорился.
- Мицу, я… я быстро. Обещаю.
Никакими словами нельзя было передать тот страх, что прибойными волнами подступал к леденеющим конечностям Мицуки, желая затянуть в свой топящий омут. Личность Эбигейл померкла, потеряла свое значение, слившись со всеми остальными львами в единое целое - весь остальной мир, который не переносил Хаугена и которого тот страшился, как огня. Он не знал, ЧТО сейчас творится с его мимикой, но, судя по реакции Касари, она удалась красноречивее многих слов. И, когда львица ответила на нее, сделав пару шагов в его сторону, рот беглеца слегка приоткрылся в желании поблагодарить ее за проявленное сочувствие и понимание к его положению.
Но то, что этот рот также скоро будет набит странно пахнущей травой, а его обладатель поперхнется, вместо втягивания воздуха подавившись небольшими листиками, не ожидал никто. Хауген хрипло закашлял, тем не менее, удержав базилик в пасти, на глазах выступили слезы, отнюдь не от обиды, но от неприятного вкуса, придавшие белому облику еще больше жалости, чем она была раньше. Он покачнулся, удержавшись на месте, переступил с лапы на лапу, твердо впившись пальцами в землю, поджав куцый хвост и точно также поджав, практически полностью спрятав в гриве, пушистые уши.
— Расскажи о проклятии Эби как представится возможность.
Это было последнее, что он услышал, прежде чем впиться изучающим, тоскливым взглядом в ее бурый загривок, переплетения лиан и мешочков на спине и боках и отливающий янтарем на солнце пышный хвост. Мицуки смаковал каждую деталь, запоминая так, словно они больше никогда не увидятся. Шрам под челюстью пронзила легкая боль, словно назло напомнив о своем существовании. Никто не знает судьбу наверняка и, даже если подростка можно заверить, что с ним ничего не случится, кто может также заверить, что с Касари все пройде гладко? Он даже не понимал, куда она уходит. Очередная жертва обстоятельств, нуждающаяся в ее помощи... Сколько же их было и сколько еще встретится на их пути?
С тяжелыми мыслями, пародируя медлительное жвачное, Мицуки обернулся на своих "конвоиров". Они все обменивались малозначимыми фразами что в момент буйства ностальгии альбиноса, что уже после, но он ничего не слышал. Брови, пару секунд назад насупленные и сведенные вместе в опасной близости от переносицы, в мгновение ока взлетели к центру лба, стоило принцессе подать голос, приковывая все внимание Хаугена к себе. Мурашки, словно дурное предчувствие опасности, ровным строем взметнулись по конечностям льва, едва ли не подбросив того в воздух. Близко. Слишком близко.
— Я ведь так и не представилась, моё имя Эби… Эбигейл.
Подросток промолчал, успев лишь кивнуть напоследок. Она покинула их также быстро, как и Касари. И, если к пятнистому меху Кас блеклые очи подростка были прикованы из-за сожаления от их разлуки, то к переливающейся, блестящей шкуре Эбигейл - от облегчения. Призрак уходил прочь, унося с собой переживания и страхи, порожденные собственным кланом Мицуки в далеком прошлом. Шрамы от них бесчисленны, пусть их и невозможно ухватить даже самым цепким взглядом. Когда-нибудь, обязательно, найдутся силы и время разобраться с ними, чтобы сделать первый шаг на пути к исцелению, но за горой происходящих событий невозможно было разглядеть, наступит ли это в ближайшем будущем или более отдаленном.
Мицуки моргнул, медленно, пытаясь прийти в себя. Его тело слегка расслабилось, позволив своему хозяину даже потянуться, разминая перетружденные от постоянного и сильного напряжения мышцы. Он только что умудрился потерять и главный на сегодняшний день кошмар, и главную поддержку в этом калейдоскопе знакомств. Северянин слегка качнул головой, сбрасывая на глаза белую челку, и всем корпусом развернулся к Сите, уже сделавшую свою первую попытку в адекватное взаимодействие:
— Ну что, отправляемся к нашему дому. У нас весьма спокойное местечко, поэтому расслабься. Думаю, Касари скоро к нам присоединится, в крайнем случае, всегда можно отправить ей весточку с Тисой.
- ...Спасибо.. Буду счастлив.. - такой же хриплый, но более четкий голос прорезался сквозь Тисино щебетание, неосознанно заглушив его так, что альбинос и не успел понять, что птичка совершенно против данной затеи. Он вздохнул, опустив голову еще ниже, чем прежде, подражая своему искусному образу пленника, и размеренным шагом двинулся вслед за львицей, по старой, детской привычке стараясь ступать ровно след в след.
Его изгнание, наконец, закончилось.
>>>>>общая пещера
Отредактировано Мицуки (27 Май 2022 02:34:01)
