Щенок повела плечами, разминая мышцы, что свело из-за страха и постоянного напряжения. Но... Только Тиако расслабилась после жестокого маминого выговора в не менее жестокой форме, и решилась поболтать с сестрой, как тут же снова услышала громогласный и пугающий оклик матери. Зов её был настойчивым и властным. Только и успела что спросить у сестры, как тут же дёрнулась и, забыв про получение ответа и саму Маити, ломанулась к выходу из норы. Сейчас она не хотела ещё больше злить Шани и старалась быть послушной до нельзя. Хотя бы пока, на время опасного настроения Шани. Но это ненадолго, ведь бунтарский дух малышки вскоре снова покажет себя во всей красе. И даже скорее, чем вы можете себе предположить!
Прижав ушки и хвост, Тиа выбежала на свет, щуря глаза от света и остановилась за мамой. Аккуратно выглянув из-за её задних лап, она, крадучись, проползла под мамкой и остановилась между её передних лап. Она смотрела снизу вверх на новые морды и, как и велела мама, была осторожна и боялась чужаков. всё как её учили, всё как велели, так и делала. Но, кажется, маме были знакомы эти гиены. Так что Тиако поспешила расслабиться и, выпрямившись, вышла вперёд, встав по стойке смирно, демонстрируя себя под слова матери. Она боялась поднять глаза на серую гиену, что смотрела на неё и поэтому просто смотрела прямо перед собой, изображая из себя экспонат в музее.
Ещё через мгновение, Тиако заметила других детей и тут уж вся осторожность и страх отошли на задний план и испарились напрочь. ей стало интересно с ними познакомиться, рассмотреть их и немедленно подружиться несмотря ни на что. Играть с сёстрами и братом, конечно, здорово, но за столько времени, проведённого вместе, хотелось бы видеть и другие морды лица. И вот они! как по волшебству!
- Я никуда не уйду, я буду тут... с ребятами! - тут же ответила Тиако маме, что с другой тётей поспешила убежать проверять обстановку. Сама Тиа ничего не услышала, да и не пыталась, если честно. Помахав лапкой Кибури, который часто был им нянькой, когда мама уходила на охоту, она вернула всё своё внимание новеньким. Тут же подбежала к взрослому рыжему самцу, виляя хвостиком и широко улыбаясь.
- Здравствуйте! Я Тиако! Так здорово видеть других зверей... Ро... бин? - чуть наклонив мордочку на бок и изогнув брови, переспросила Тиако. Удостоверившись, что правильно поняла, снова заулыбалась, глядя на тёмного щенка.
- Здорово! Классное имя! Можно звать тебя просто Р-р-роб? - рычаще и игриво повторила произношение имени мальчишки Тиа. Она решила, что именно так его и надо произносить - дерзко и рыча. Хотя пока её рычание было не угрожающим и звучало скорее нелепо, чем дерзко.
- А ты можешь звать меня Тиа. Давай дружить! - Тиако напирала, из неё эмоции били через край, поэтому она так много и часто говорила, не давая собеседнику и слово вставить.
- А вы большой... - переключила своё внимание Тиако на этого Ифару.
- Я думаю скоро, мама никогда не уходит надолго. И она сильная-сильная, а уж вдвоём они точно справятся со всеми делами и вернуться в два раза быстрее! - заявила серая малышка, звонко тяфкнув под конец.

- Наконец-то происходит что-то по-настоящему интересное! - восторженно думала про себя Тиако, яростно виляя своим пока ещё очень коротким хвостиком. Эмоции били через край. Появление новых действующих лиц на этом грустном сером пейзаже сильно волновали маленькую пятнистую самочку. И Тиа не силилась спрятать своё волнение или как-то быть потише в проявлении своих эмоций. Она постоянно мотала хвостом, да так сильно, что даже было немного больно хлестать себя по попе. Но остановиться Тиа не могла. Из неё бурным потоком лезла радость, искрящаяся в зелёных глазах малышки яркими фейерверками. Любопытство, интерес, радость, дружелюбие - ей не терпелось получше узнать этих щенков и стать друзьями. Чтобы играть и играть вместе целыми днями!
Как у щенков... да вообще, у всех детей всё так просто. Они друг друга не знают, но не боятся, не опасаются и просто вот так открыто и наивно доверяют. Никаких подозрений, испытаний... они просто увидели друг друга, радуются друг другу и уже дружат, хотя только успели имена друг друга узнать!
Взрослый, с которым их оставили, совсем не смущал малышку. Его присутствие было таким же обязательным, как присутствие норы здесь. Мама часто оставляла их под присмотром грифа, а тут и вовсе - своего же вида нянька.
Тиако мельтешила внизу. Ей очень нравилось то место, где сидел Робин. С одной стороны хотелось залезть туда же, а с другой - было как-то неловко. Поэтому она, распахнув от волнения пасть и высунув язык, следила за каждым перемещением чёрного щенка по голове его... отца? Тиара отвела взгляд и тяжело сглотнула. Мама никогда не рассказывала им об отце и они его никогда не видели. Тиако не чувствовала, конечно, что чего-то не хватает, но часто задумывалась о том, что было бы неплохо иногда проводить время и с папой.
- Играть? Играть! - тут же подхватила серая, отвлекаясь от всех своих мыслей. но стоило ей развернуться, как Робин перешёл в наступление. Заливисто хохоча, щенки кубарем покатились назад. Тиа пыталась выбраться из захвата чёрного щенка, шутливо рыча при этом. Тут уже к ним присоединилась Маити... хотела она того или нет, но они все завалились в общую кучу. Тиа давно так не смеялась и уж тем более не веселилась. Щуря глаза от покусываний Робина, она лапкой мягко отпихивала его в нос от своих ушей подальше.
- Что? И правда, что это такое? - Тиако только сейчас заметила эту странную штуку на шее сестры. И то, только когда Робин уделил этому внимание. Сама бы вряд ли заметила.
- Откуда он у тебя? - снова посыпались вопросы. Тиако перекатилась на живот и приподнялась на лапках. С самым серьёзным видом, она наклонилась и принюхалась, но запахи были ей не знакомы и яснее что это ей не стало.

——–) бескрайние луга

Путешествие на чужом горбу - то еще развлечение. Особенно учитывая, что ты чувствуешь себя так, словно по тебе пробежалась толпа слонов, предварительно посидев на твоей хребтине. Всю дорогу самка с угрюмой, постной миной лежала подбородком на острой лопатке Шани, с тяжелым сердцем представляя, сколь туповато это все смотрится со стороны. Вот же ведь напоролась, а? Теперь еще мелких пугать своей полуразделанной тушкой, с мотыляющимися на ниточке кусками мяса, подобно праздничной гирлянде свешивающихся с ее глотки. Кошмарное зрелище, ничего не скажешь. Но это все можно было стерпеть, хотя конечно самочувствие прямо скажем - д*рьмо. Все тело просто вопило о том, что очень многих кусочков ее столь горячо любимой родной плоти, не хватало. И с каждым шагом Шани, ее острые кости плеч упирались в истерзанную грудную клетку серой, что заставляло ее выпускать из носу два больших кровавых бабл-гама и делать тщетную попытку разразиться глухой старческой бранью. Но вместо даже самого тихого рычания из иссушенной, исполосованной пасти вырывалось сиплое "ууууух", и ребристые бока  судорожно резко раздуваясь шаром, тут же опадали, просто приклеиваясь к выступающим костям, обнажая весь ее скелет с проплешинами выдранной шерсти. Да, старовата ты для таких каруселек детка. До скрипа стиснув челюсти, на крутом спуске к ущелью, Небу едва колобком не скатилась со спины подруги, но каким-то чудом все-таки удержала свою грешную тушку на ней. Ох, сейчас мелочь набежит к двум избитым мамашкам, что будееет... Желтые, подернутые дымкой усталости глаза, трагически закатились вверх, от представления последующей картины встречи - дети с воплями либо бросятся в рассыпную, либо наоборот, налетят жалеть. А ведь так хочется тишины и спокойствия после того, как она чуть богу душу не отдала. И даже не смотря на то, что она достаточно долге время провалялась без сознания в луже собственной крови, темная ощущала себя крайне утомленной, еще бы, потерять столько крови это вам не за птичками гонятся до изнеможения. Ей бы съесть чего-нибудь, но, к сожалению, об охоте в ее состоянии и речи быть не могло.
  Ага.. вот и площадка...
Шанитари плюхнулась на земь, и Небу с глухим рыком завалилась рядышком на саднящую бочину, при этом смешно дрыгнув всеми четырьмя лапами.
- Прости... ты как?
- Фигово, как, - сипло пробурчала самка,  барахтаясь на боку, прежде чем принять положение лежа на животе. И знаете, легче от этого не стало. - Спасибо, - пробулькала в нос она, а затем шумно вдохнула в себя и тут же закашлялась - из мелких ранок на слизистой изнутри, в глотку тонкими струйками стекала по капелькам кровь, скапливаясь в трахее. Самка еще раз громко фыркнула, оросив твердую, серую поверхность скалистого уступка целым рисунком из алых клякс. Утерев сгибом сустава сочащийся кровью нос, Небула еще раз смачно шмыгнула. - Хреновая была затея наверное... - Серая сплюнула сгусток крови и слюны в сторону, и поджала губы.
- Тиако! Маити! Таурек! ... ох, детки мои... всё хорошо?
- Робин!!! - рявкнула во весь голос самка, брызнув кровищей, едва стоило так широко раскрыть пасть. Бас Небулы был далеко не столь нежен, как голос голубоглазой. Усталость и эмоциональное напряжение четко давали о себе знать, и в таком состоянии, усталая, но злая Небу могла крепко врезать за любую провинность. Хотя это ей и стоило всех тех остатков сил...

Пока Бой колбасился с девчонками, прошло достаточно времени, чтобы черный начал волноваться - матери лишком долго нет, как и ее товарки. не случилось ли с ними чего? В процессе игры, малыш то и дело останавливался, замирал, шумно втягивая в ноздри воздух и дергая своими большими, круглыми лопухами, стараясь уловить малейшее движение неподалеку. Пусто... тихо... ни шороха перекатывающихся под лапами взрослых гиен камушков, ни приглушенного ворчания, так привычного ему. Подозрительная и неприятная тишина.
Ради разнообразия посидев на холке дремавшего рядышком с шалунами Ифару, темный скатился с взъерошенного хребта самца, налету сбив всю девичью компанию, и шлепнулся куцым задом на пыльный камень по середине места отведенного под детскую площадку. Задрав мордаху вверх, Роби прищурил огромные, желтые, как две яркие луны глаза, и едва сдержался, чтобы не заскулить. Конечно у него здесь хорошая компания, и скучно быть по идее не длжно, но без матери, даже не смотря на всю суровость ее характера, Бою было тоскливо. В отличие от подружек, Робин прекрасно знал, ма далеко не супергерой, и случиться с ней может, что угодно. Была бы его воля, щенок бы уперся за ней следом, показав тем самым свой норов и желание быть со старшими наравне, но умная, лобастая голова прекрасно понимала, каких звездюлей понавешает ему мамочка, стоит ему только об этом заикнуться. А батька добавит не морщась...
Щен так задумался над своей проблемой, о пристальном наблюдении старших, что не услышал тяжелых, медленных, гулких шагов в отдалении... А заслышав, тут же было рванул следом за сорвавшимися с места девчонками, но резко дал по тормозам, поджав хвост и опустив уши...
  - Робин!!!
Кажется мать не в духе больше, чем обычно...
Ползком, осторожно, щенок медленно крался в густом тумане, как обычно окутывающем их логово, высматривая материнский силуэт.. И то, что он увидел спустя мгновение, потрясло малыша на столько, что он встал как вкопанный, вытаращив глаза и приоткрыв рот... - Ма...ма... - отмерев спустя секунду, он снова ползком добрался до сумрачно молчавшей матери, выглядевшей так, словно она с обрыв свалилась и кое как приползла домой, - Мам? Что случилось? - Мокрый носик осторожно коснулся рваной раны на плече старшей самки, - тебе больно?

Так странно было для пятнистой это новое ощущение, что она сейчас испытывало. Это будоражило её ум и ёрзало обеспокоенной змеёй на дней грудной клетки. Шани часто приходилось драться и она частенько зарабатывала увечья и похлеще тех, что были у неё сейчас, но разница, почему-то, была велика и ощутима. Наверное дело было даже не в ранах и синяках, а именно в  самой  драке как таковой. Раньше Шани постоянно лезла подраться со своими соклановцами от скуки или показать, что она всё ещё среди них всех является авторитетом. Показать силу, показать кровожадность и просто одним мощным ударом по чужой тыкве доказать, кто тут прав. И раньше это всегда заводилось специально, ради веселья и только и уж сколько раз она дралась! Не пересчитать, учитывая что всяких развлечений на кладбище слонов было очень мало, драки - было самым излюбленным у всех падальщиков. Для них раньше и повода то не надо было, чтобы затеять мордобой. И вот так лёжа иной раз после потасовки с себе подобными даже ушибы как-то приятно потягивало и настроение летало выше грифов в небе.
Однако сейчас Шанитари не чувствовала никакого морального удовлетворения. И если уж говорить о настроении, оно упало ниже некуда. Ей впервые было за что сражаться и она провалила свою миссию, дав той гиене уйти живьём. И для не служило оправданием то, что её соратница и просто боевая подруга погибла бы, если бы он не осталась и не остановила кровотечение. И конечно же она не брала в расчёт то, что против взрослого льва она... ну, так себе боевая единица. И она всё ещё винила себя  в том, что она приняла не верное решение и вся их задумка может пойти прахом. Но был ещё шанс всё исправить. Та гиена сейчас была в отключке и вряд ли могла уже наболтать лишнего его величеству, учитывая что до него мало кто допускался из пятнистых. Да и что она могла сказать? Что они с Небу защищали одиночек? Неприятно, но не смертельно и уж точно это ставит всю их задумку под угрозу, но сложно было избавиться от ощущения, что она должна была закончить начатое прямо там именно в тот момент. Но как только дети будут в безопасности, то Шани сразу же вернётся на земли прайда за этой дрянью и устроит весёлый фонтанчик прямо из её глотки. Кстати о детях...
Сначала с весёлыми криками, а затем с обеспокоенными мордашками, пара дочурок подбежали к Шани, заставив ту снова улыбнуться. Было приятно видеть своё бессмертие  в этих очаровательных малышках. Маити была белой, точно солнечный свет. В глазах Тиако Шани видела глаза своей подруги Хемиры. Но больше малышей не появилось и гиена нахмурилась недовольно, подняв глаза на вход в нору. Но сначала Маити, а потом и Тиако понеслись быстрее, чем Шани даже подумала о том, чтобы поднять свою задницу. Это порадовало, так как лапы ныли просто ужасно и болели при каждом новом шаге или движении.
- Что? - на зов Маити никто не отозвался, а потом Тиако принесла печальные новости. Эти вести заставили Шани устало вздохнуть, прикрыв глаза и лапой потереть переносицу.
- Ну что ты будешь делать, не сидят они на месте и всё тут! - Шани тяжело опустила лапу обратно на землю и подозвала дочурок обратно. Сейчас ещё были дела поважнее, да и за Таурека она мало переживала. Мальчик у неё очень послушный был и Шани и подумать не могла, что он мог уйти далеко или с ним что-то стряслось. Он был всегда очень привязан к матери и никогда не подвергал себя опасности... кроме, разве что, игр с сёстрами, уж те любили его повалять. Сейчас они уже начинали взрослеть более заметно и проявлялись весовые категории между самками и самцами. Таурек всё ещё был не очень велик, а вот Маити и Тиако уже вытянулись заметно. Они так быстро росли...
- Тише, Тиако... Маити, подойдите к маме, мне нужно много всего вам рассказать... - выдохнула гиена и снова тяжело вздохнула, не зная с чего начать, да и говорить было не просто.
- Девочки мои, у мамы много дел сейчас и она не сможет присматривать за вами так, как делала это до сих пор. Да и, как видите сами, вам опасно тут оставаться. Поэтому я приняла решение... Вы отправитесь очень-очень далеко отсюда, в место, где вы будете в безопасности. Там за вами присмотрят, будут хорошо кормить и обучат всему, что вам, мои храбрые малышки, нужно знать в этой жизни. Я прошу вас быть сильными, постарайтесь, постарайтесь ради меня. Время от времени я буду вас навещать... - закончила Шани и тяжело сглотнула. От одной мысли, что она очень не скоро сможет увидеть своих чудных дочурок у неё сердце кровью обливалось. Но она не могла поступить иначе. Лучше Оззборна за ними никто не присмотрит, а чем дольше они тут, тем большая опасность им грозит. Тут и бродят незнакомые кланы и львы-одиночки, готовые с удовольствием загрызть патруль и соседние прайды, которые даже не задумаются на чьей стороне эти комочки шерсти и сожрут в один присест. Этого Шани не могла допустить и понимала, что за их безопасность ей придётся заплатить высокую цену. И не видеть своих детей - достойная плата богам за их защиту...

Это так странно… Осознавать свою же беспомощность. Не первый раз за свою короткую жизнь. Наверное, как-то неправильно, где это, которое «Да что мне будет, прекрасно можно выбраться из ямы и на трёх лапах». Но вот Сева почему-то сидит, нет, лежит, подвернув под себя лапы, и не двигается с места.
Дважды глупо и самонадеянно было совать свой любопытный нос, куда не стоило. А что теперь? Ничего, только ждать, когда налетят стервятники и не оставят от бренной тушки нашего героя одни косточки. Печальный исход, нет?
Почему надо было падать так неудачно? Нет, ломать и резать ты ничего не собирался, сегодня, по крайней, мере, а вот растянуть очень даже было возможно. Что Серафим, в принципе и с успехом сделал. А вот если бы он не был бы таким раззявой, то сейчас с успехом бы бежал обратно, домой.
Ну как домой.
Дом, настоящий дом, слишком далеко нынче, что бы попробовать туда добраться в одиночку. Снова пересечь Пески, да по доброй воле? Нет-нет. Как-нибудь без опрометчивых решений.
А что, собственно, мы здесь сегодня забыли? Какого чёрта нас сюда принесло? Случа-а-а-айно. Совершенно случайно. Ну ладно, вру, захотелось приключений.
Кто ж знал, что в итоге Сева будет валяться в какой-то яме с поврежденной лапой. А вообще, будь все четыре конечности целы, легко и просто бы выскочил, но не судьба сегодня, получается.
В очередной раз задрав голову вверх, изучая края своей ловушки, Сева чертыхнулся. Ну разве будет здесь бродить ещё один дурак? Врятли, найдутся такие недоколыханные, чтобы искать чего-нибудь интересного там, где его принципиально быть не может. Забавно, право.
Сева очень зол на себя. Слишком зол, чтобы осознать, что действительно может здесь душу богу отдать, никто ведь не знает, когда он унёс свой хвост, искать никто не станет. Да и кому интересна судьба этого недо-льва. Червяк этакий, избавиться жалко, а находиться рядом – не слишком охота. Не может ведь ничего. Такого и искусству боя не научишь, шлёпнешь пару разов и всё, можно уносить.
А охотиться учиться нам, видите ли, стыдно, это доля львиц, хотя, нынче, нужно уметь всё, но у Севы своя идеология, которую один чёрт разберёт. Сегодня считает так, завтра эдак. Странный он.
- Эу! Там есть кто? – попытка – не пытка, в общем-то. Лучше уж вопить, пока глотку не надорвёшь, чем смиренно дожидаться «божественного» вмешательства.

Самка, аки целое стадо грозовых туч, сумрачно разлизывала открытую, нежно-розовую плоть, все еще немного сочащуюся кровью скапливающейся внутри. Своего отпрыска темная похоже даже не видела, полностью поглощенная своими мыслями. И лишь когда щенок осторожно прикоснулся кончиком носа к материнскому плечу, гиена сдавленно рыкнула, и щелкнула челюстями, резко повернув морду к сыну. Больно, черт тебя дери. Все так же скалясь, и утробно рыча, словно сейчас готова сожрать мелкого с потрохами, Небула замерла на несколько мгновений, сверля темную шкурку Робина двумя желтыми точками глаз, а после, все с тем-же свирепым оскалом и мрачным бурчанием провела языком по съежившейся мордашке. Смешно и странно видеть, как свирепо крысившаяся мать с остервенелым видом разлизывает насмерть перепуганную черную мордаху мелкого.
- А ну иди сюда оболтус ты мой, - все с тем же приглушенным рыком, Небу сгребла шкета более-менее здоровой лапой под себя, зажав под мохнатой грудью, и теперь вылизывала бедного мальца бешено щелкая челюстями. Да, вот такая у Боя мамочка - не в пример синеглазой, щебечущей поблизости, подманивающей свое потомство. Вылизав сына, она молчаливо отпихнула его в сторону, - Все нормально сынок, - пробасила темная, снова занявшись собой. Такое впечатление, что ее тело - одна сплошная нарывающая рана. Черт, неудачная была наверное идея, им с Шани разделятся. Но иного выбора не было. Кто-то должен был остаться с этими львами, а кто-то, отвести старуху к Сахиссе. Пожертвовав не одной пинтой крови, Небу чувствовала одновременно и понятную досаду, что свалилась мешком с потрохами посреди поля, но то, что зачистка недружественной компании прошла успешно, несколько сглаживало ситуацию, хоть и не притупляло режущую боль во всем истерзанном организме. Ну ничего. Главное, что она жива осталась, а встать на ноги, через пару дней все будет уже гораздо лучше... Лучше, мда. 
Яростно счищая с открытых ран корку грязи,  темная растопырила оба уха, молчаливо вслушиваясь в то, о чем говорила своим детям Шанитари. Чтож. Мудро. А не стоит ли ей отослать и своего сына вместе с ее щенками? Тот, кто присмотрит за детенышами ее подруги, наверняка сможет и придержать рядом с собой ее черного охломона. Но с другой стороны - она сама должна воспитать из своего сына бойца, который пойдет за своей матерью хоть к черту на рога. Нет, лучше не стоит. В конце-концов, пока за мелким присматривает Ифару. Как только щенок подрастет, он и сам сможет прекрасно за себя постоять, без родительского надзора. Уж об этом гиена позаботиться.
- К кому ты их отправишь? - Хрипло поинтересовалась темная, вытягивая лапы и шумно вздыхая. Грудная клетка болезненно взныла, но желтоглазая не взирая на боль, втянула в себя кислород, накачав саднящие легкие подобно двум воздушным шарам, и плавно выдохнула, задирая при этом мохнатую голову вверх, в сторону приближающейся к ним из тумана тени. Взгляд, с которым встретила незнакомку темная, отображал примерно "ты кто такая, чего надо, иди отседа". Увы, сейчас самка была не в самом радужном расположении духа, по сему, вместо дружелюбной улыбки, ее покоцанную морду исказила злобная кривая ухмылка. Не удивительно, что Небула ту не почуяла. Амбре свежей крови, укрывало желтоглазую душным облаком. Да и исцарапанный нос не чуял ничего дальше метра.
- Что произошло?..
- Небольшой инцидент, - Хмыкнула она гортанно хихикнув, - Наши патрульные немножко сошли с ума от жары и голода. Напали на своих же. - Никаких упоминаний об львах-одиночках, шатающихся по кладбищу. А то придется возможно загрызть и эту гиену, а такого, Небу ой как не хотелось. Доносчиков плодить своими словами темная не желала.
- Эу! Там есть кто?
Час от часу не легче. Кого еще к ним в гости нелегкая занесла? Насторожившись, желтоглазая вскинула морду вверх - на нагромождении камней восседал ее попугай, встревоженно переминаясь с лапы на лапу. Птица не решалась вмешиваться в происходящее внизу. Да и не нужен он там пока... Встретившись взглядом с пернатым, самка беззвучно качнула головой в сторону подозрительного вопля. Без лишних вопросов жако белым смазанным пятном сорвался с обрыва, и оглушительно хлопая крыльями устремился в сторону звука. Покружив над откосом, внизу которого лежал лев, жако камнем шлепнулся вниз, усевшись на булыжнике достаточно далеко от юнца и пришедшей ему на выручку барышне, чтобы его, чего доброго, не ухватили за хвост. Ну и в случае чего будет удобно смыться подобру, поздорову. - Чего тут забыли голубки?- Осведомился птах, склонив взлохмаченную клювастую головку на бок, пристально глядя на незнакомцев одним, подозрительно прищуренным глазом.

А вот юная леди не предпочла проигнорировать это птицу. Этот скрипящий голосок, бу-э… Впрочем, многие самки очень не любят, когда «голубки» и по отношению к ним. Как хорошо, что Севе несколько всё равно, лишь бы не кастрюлей или чайником нарекли ,а в остальном всё шикарно, если бы не всё та же лапа, которая вроде бы не болит, а наступить нельзя…
Так её Роуз звать? Ну и имечко…
Угу, можно подумать, у тебя оно лучше. Серафим, блин. Такое ощущение, что лев с таким именем должен быть вообще ангелочком, чуть ли не блаженным. И вообще, нет у этого имени сокращений, но нашему герою явно всё равно.
Что там, спасите? Может быть? А точнее никак в этом мире? Уф… Разумеется, обещаний давать не стоит, вот Сева однажды дал. Обещание, в смысле. Пожалел в итоге. Но это совсем  другая история.
Рыжий сдул прядь чёлки, которая так и норовила залезть и выколоть глаз.
- Просто «попробуй» помочь мне выбраться отсюда, а я не начну истерить как девчонка. – Аргументный аргумент, ничего не сказать. Добавьте к этому воистину «каменное» лицо. Стали бы вы помогать? Я бы не стал, сам себе – ни за что, так сказать.
- Меня зовут Сева, но ты будешь звать меня Серафимом. – едва усмехнувшись, продолжил наш герой, - В прочем, зови, как больше нравиться. – Не принципиально, так сказать.
Севе почти всегда было плевать на самого себя. Ну, как сказать… Иногда он так трясся за свою шкурку драгоценную… Нда… Иногда появляется ощущение, что в нём сидят как минимум три беса и каждый орудует на свой лад.
Вот и получается, что даже те, кто постоянно общаются с ним, не могут разобраться с его характером. Это очень сложно.. А чего стоит его неумение излагать свои мысли…

У Тиако сжался её крошечный желудочек и дыхание беспокойно вздымало и опускало её животик и грудку. Было страшно подумать, что щенки уже третий раз ослушались мать и пусть Тиако и сама повторила эту ошибку, она уж никак не думала, что Филлис с Тауреком учудят такое же. Ну и конечно же ужас вселяло то, что Тиако так и не удалось уйти далеко от дома и она понятия не имела, что творится в большом и, судя по рассказам матери, страшном мире. И конечно же она начала паниковать, ведь где-то там побывала Маити, которая так ничего и не рассказала из того что увидела. И конечно же Тиа решила, что та просто не хочет об этом говорить, до того ужасно это зрелище было. И так, сама себя накручивая, Тиако придумывала развития событий всё страшнее и страшнее для своего брата и сестрёнки. И поэтому когда Шани шлёпнула лапой по земле, серая безобразница не то что дёрнулась, она подскочила на месте! И, прижав ушки и спрятав хвостик между задних лап, подошла поближе к мамке, внимательно внимая каждому её слову. Она вообще боялась, что она снова в песне начнёт им что-то рассказывать, но обошлось без этого. Впрочем и без того то, что сказала им Шанитари, вызвало у Тиако новый приступ паники.
Бровки Тиако поползли вверх и встали домиком, глазки испуганно и с непередаваемой тоской уставились на мамку. Она помотала мордочкой нев  силах понять то, что услышали её ушки.
- Ты отсылаешь нас? - жалобно пропищала она, прищурив глаза, на которые уже начали наворачиваться слёзки. Ей было непонятно, почему Шани так поступает. Хотя вскоре ответ как тяжёлый клюв тукана ударил по макушке.
- Неужели... неужели это из-за того, что мы все разбежались? Нет! Мы больше же так никогда не будем! Я так не буду! - она резко повернула мордочку к Маити, а затем снова подняла глаза на маму. Комок встал в  горле и она не могла больше и слова из себя выдавить. Только подрагивала слегка. И пусть потом тон мамы стал более мягким и ласковые обращения позволили малышке спокойно вздохнуть, ощущение, что всё это из-за того, что они ослушались её и тем самым создали ситуацию "мама не успевает присматривать за всеми вами как раньше", не покидало её мозг.
- Мы... я буду стараться, больше всех стараться! Тогда.. тогда ты заберёшь нас обратно? Мамочка, я не хочу уходить от тебя, - и если сначала речь Тиако казалось сильной и смелой для ребёнка, то под конец она сломилась и снова опустила мордочку к земле. Встряхнула головой, отгоняя слёзы и больше уже не могла поднять глаза на Шани, не хватало сил, ибо стоило им встретиться взглядами, Тиако чувствовала, она расплачется. Масло в огонь подливал и Робин. Он не хотел, чтобы они уходили, как и Тиа не хотела расставаться с обретённым другом. Но она и не думала, что её голос или тем более голос щенка её подруги будет иметь вес в этом разговоре. От чего на душе стало ещё тяжелее и она уже пожалела обо всём своём бунтарстве.
А уж когда внезапно за спиной раздался ещё один голос. голос взрослой гиены, Тиа вытаращив глаза шустро шмыгнула мамке под бочок, прижимаясь всем своим существом к Шани. Тиа решила что за ними уже пришли и у неё не было даже времени нормально попрощаться! Поэтому это её объятие было отчаянным и она со страхом и затаённой ненавистью смотрела на пришедшую гиену с голубыми глазами как у их мамы.

Тиако и Маити трусовато подползали к мамке и в глазах у них стояли слёзы. Девочки были напуганы, что и не удивительно. Конечно, Шани и сама не хотела отпускать их, тем более так далеко, как говорил Кибури. Но у неё просто не было выбора... Этот гриф держал связь со своим старшим братом Ваако - грифом Оззборна. Поэтому Шани была в курсе передвижений бурого крокута, как и тот знал о том, что творит сама Шани. И из последних источников она узнала, что они пересекли бесконечную пустыню и нашли новые благодатные земли, где не ступала ещё лапа льва или гиены. Там не было опаснее животных, чем сам Оззи и его друзья, так что безопаснее варианта было просто не найти. К тому же, стоило голубоглазой только повернуть голову на свою соратницу Небулу, как она тут же отворачивала морду. Далеко за примером, что будет, если её дети останутся тут, ходить не надо было. Осознание, что нечто подобное может произойти с её щенками больно било хлыстами по самому сердцу. Шани не могла допустить, чтобы с её щенками что-то случилось и сейчас нужно было принимать правильные решения и думать, как будет лучше для них, а не как она сама хочет. Поэтому несмотря ни на что, скрипя сердцем, она настаивала на своём и не собиралась слушать протесты дочерей. Конечно, она была не глупа и понимала, как это звучит для них и почему они не хотят ни на шаг не отходить от матери. И всё же слов о ссылке она не ожидала. Чтобы добиться тишины, ей пришлось снова сильно хлопнуть лапой, поднимая пыль с сухой серой земли.
- Тиако! Маити!- рыкнула она, снова показав дочерям свой страшный оскал. На зубах её ещё покоилась как чужая, так и своя кровь, от чего и без того жёлтые зубы были чудного морковного цвета. но выглядело это совсем не забавно, а наоборот, жутковато. Но после этого оскала она снова шумно выдохнула и прикрыв глаза, успокоившись, продолжила.
- Это для вашего же блага. Там о вас позаботятся, научат всему что надо и никто вас не обидит. Это не навсегда... - Шани запнулась. Потому что в голове мелькнула мысль, что она может погибнуть в одной из таких вот стычек и не сможет сдержать обещания и кроме Оззи у них никого не будет. Это снова обожгло её материнское сердечко с новой невыносимой болью. Но что она знала наверняка, так это то, что оставаться тут им больше нельзя. Скар и его кровожадные вышибалы не знают границ.
- Я очень люблю вас, мои красавицы! И я сделаю всё что в маминых силах, чтобы вы жили и ни о чём не беспокоились. Но всё в этом мире очень не просто и я хочу, чтобы вы были смелыми и держались друг друга, - она одобрительно кивнула Маити, которая решила приободрить свою расклеившуюся вконец сестричку и обеих лизнула в их крошечные носики. После чего подняла голову и увидела того, кого и ожидала увидеть.
- Кара! Прошу, найди Тау, ты одна всегда знала где его найти... прошу, найди моего сына! - попросила Шани. Но в голосе её не было никакой угрозы, только материнское беспокойство и чуть ли не мольба о помощи. Белый гриф закивала, обеспокоенно моргая и взлетела, улетая прочь. Как только птица скрылась в непроглядном тумане, Шани вернула своё внимание Небуле. Та как раз возилась со своим сыном, отмывая чёрного малыша. И он и его мать заинтересовались тем, что Шанитари сказала своим дочерям и тут же назадавали множество вопросов. Опустив морду, Шани спрятала улыбку, неприятно скривив губы. Она поскребла когтями по земле перед собой не торопясь особо отвечать на вопрос Небу, хотя и знала, что отвечать на него ей придётся. Затянулась неловкая пауза.
- К Оззборну. Ему можно доверять. Он воспитает моих малышек в нужной среде и они будут полностью лишены глупых предрассудков и старых обид. Вдалеке отсюда... - снова вселенская грусть отразилась в голубых глазах Шани, но пусть те были на мокром месте. ни одной слезинки не скатилось из её глаз.
- Ты... ты можешь отправить Робина вместе с ними, если хочешь, - немного встрепенувшись, Шани подняла голову. Как тут же услышала чьи-то шаги и навострила уши в ту сторону. На мгновение она вся напряглась, но из тумана не спеша вышла Суну - её старая подруга. И Шани тут же выдохнула. Гиены обменялись речами и Шани улыбнулась - ей показалось забавным, что Небула врёт Суну, чтобы не было проблем. И когда Небула уже отчиталась, Шани положила свою лапу на её и мягко улыбнулась.
- Всё хорошо, она из своих, - коротко пояснила Шани и подняла морду на Суну.
- Я рада тебя видеть, подруга! Суну, это Небула, Небу, это Суну. Мы все играем за одну команду, так что можно расслабиться. А насчёт произошедшего... Мы с Небу тут вступились за пару одиночек тут неподалёку, и наши же патрульные были от этого не в восторге, сама понимаешь. И, если ты ничем не занята, у меня к тебе просьба. Как видишь, нам прилично досталось, но дело не закончено. Одна из тех патрульных выжила и может известить Шензи о нашей доброте душевной. Дело грязное, но мне без тебя не обойтись... - по глазам Шани было понятно, что она просит помочь ей в убийстве, но из-за зашкаливающего количества щенков находящихся здесь, она просто не могла озвучить это как есть. Только не при детях.
- Что скажешь?

Отредактировано Шани (17 Ноя 2013 17:45:17)

>>Спустя долгий перерыв<<
Герон проснулся из-за сильной головной боли, которая могла означать только одно - сотрясение. Кроме того, жутко саднило горло: похоже, той гиене все-таки удалось повредить его; и ноющей болью отзывалась передняя лапа, отправленная в свое время прямиком в зубастую пасть противницы. Он лежал животом вниз (небольшой камень болезненно упирался в его бок) и не спешил вставать, потому что чувствовал, как сильно затекло тело, будучи в неудобной позе. Сначала он медленно, словно нехотя, приоткрыл один глаз, затем уже второй. В радиусе слуховой досягаемости стояла мертвая тишина. Все вокруг приобрело холодные синие тона, такие, какие бывают незадолго до рассвета, а в воздухе летала тяжелая пыль, и эта обстановка подействовала угнетающе на психику юного льва: подобные виды вызвали в нем смутные воспоминания об устрашающих рассказах матери про Кладбище Слонов. Запах стоял соответствующий. Герон на миг зажмурил глаза, почувствовал рвотный рефлекс и, вскочив на лапы, опорожнил желудок. Осмотрелся, ожидая увидеть рядом хоть кого-то. Но вплоть до горизонта не было видно ни одной живой души. Рон поглядел под лапы: сухая земля переворошена, окропленная черными пятнами крови, кругом оставались следы от недавно прекратившейся драки.
"Ушли", - обреченно подумал он, почувствовав, как замерло сердце. У него возникло множество вопросов, главным из которых, пожалуй, был такой: как долго он здесь провалялся в обмороке? Тут же, не смея отвести взгляда от учиненного дракой беспорядка, его душа терзалась муками совести, ведь он мог помочь, мог спасти ситуацию вместо того, чтобы опрометчиво бросаться на врага и подставлять себя под удар. Но, мысленно сопровождаемый тяжелыми вопросами с очевидными, и от того колкими, ответами, рыжий решил не оставаться на месте. Среди всей неразберихи запахов и следов он различил два наиболее приметных и выбрал тот, к чьему примешивалась цепочка кровавых пятен. Кроме того, он вел в противоположную от Скалы Предков сторону, что могло означать, что его оставили союзники.
К тому времени, как Герон дошел до Кладбища Слонов, уже светало. Он шел прихрамывая и оттого не слишком быстро, но в то же время было видно, что он спешил: не дай Айхею, если кто-нибудь умрёт. По его вине. На кладбище было, честно говоря, страшно. То и дело оглядываясь, едва заслышав шорох, Рон с замиранием сердца следовал путеводной нити, которую оставила за собой Небула. Наконец он смог различить вдалеке несколько фигур. Присмотревшись, он понял, что это те, кого он искал. Три взрослые гиены и три щенка. Что ж, двоих из них Герон знал, а вот что там делала третья, ему было не понять. И кем она им приходилась? Близкой ли подругой, пришедшей помочь раненой Небуле, или же патрульной гиеной, которая пришла равнодушно справиться о самочувствии правой лапы Скара. В любом случае, подставлять себя и Небулу с Шани в очередной раз у Герона в планах не было, потому он постарался как можно тише проползти вперед и скрыться от их глаз за большим камнем, чтобы подслушать разговор. Несмотря на то, что его и гиен разделяло по крайней мере метров десять, он очень надеялся на то, что сильный запах, исходящий от ран Шани и тем более Небулы заглушат его собственный.
Становясь и переводя дыхание уже в укрытии, Герон не смел выглянуть из-за краешка камня. В груди его сердце отбивало барабанную дробь, и все тело свело судорогой от волнения: если его заметят преждевременно, то может быть два исхода: либо умрет он, либо неизвестная гиена, а ни того, ни другого, естественно, подросток не хотел.
...Я буду только рада принести тебе пользу, Шани. Скучно живется без красного дела, - послышался голос незнакомки. Навострив уши, Герон сглотнул. Он еще боялся показываться.
"Рано", - думал он.

*Начало игры*

"That's how our little -
Game is played,
Livin' like a masquerade
Actin' a bizarre charade -
While playing the saint!"

Одиночество и огорчение. Эта горючая смесь сводила с ума, и не давала покоя израненной душе. Ну что он опять сделал не так? Подобный вопрос задавал себя всякий провинившийся, но Квинн лишь встречал это с некоторым недовольством, стараясь лишний раз не беспокоиться о том, что ему всё равно уже не исправить. С сестрицей у него иногда возникали ссоры, но между тем они всё равно были очень близки. И сейчас щенок чувствовал себя неестественно плохо. Впрочем, оно и понятно. Сестра неизвестно где, он неизвестно где… И этим, кстати, следовало заняться. Какого гиеньего хвоста он вообще тут делает? То тут, то там до него доносились чужие запахи, заставляющие с опаской отходить в сторону и сворачивать с пути. Это были пятнистые гиены… Повсюду! В непонятной расщелине, в которую Квинн забрёл прошлой ночью, стараясь скрыться от целой группы, что шла в его направлении. Уставший и измученный, он предпочёл просто лечь в тёмном углу и окунуться в сон. Но сейчас вместе с бодростью просыпалось и волнение. Он не знал, как выбраться отсюда с меньшим ущербом для себя и, что ещё хуже, продолжал слышать голоса и чувствовать присутствие других. Какими были эти другие – Квинн не знал, но был уверен, что встречи с собратьями ему совсем не хочется. Кажется, щенок раньше слышал о чём-то подобном. Они называют это кланом. А единственный клан, о котором ему приходилось слышать от взрослых гиен-одиночек – клан Шензи. Ему никогда не приходилось видеть эту пятнистую падальщицу, ну и славно. Квинн не имел никакого желания зарабатывать проблемы. И своих хватит на остаток жизни. В любом случае, сейчас некогда было размышлять о том, какой клан здесь обитает. Ответ и без того казался слишком уж очевидным. Квинн поспешил ускорить шаг, бросая взгляд из стороны в сторону. Ему мерещились тени, взоры врагов и тому подобное, но он отлично понимал, что вся эта чепуха – лишь плод воображения. Тем неменее темп щенок не сбавлял. Всё же убраться отсюда ему хотелось больше, чем когда бы то ни было. Он направлялся вперёд, то и дело натыкаясь на острые камни и… кости. Да, последнего было тут, кажется, даже больше, чем булыжников. Когда Квинну надоело бродить, словно в лабиринте, он ради интереса начал приглядываться к костям, пытаясь определить, чей это был скелет. Никакого отвращения он не испытывал. Даже наоборот – искреннее любопытство, что бывает достаточно редко. Пожалуй, эта игра оказалась весьма занятной. Квинн перебирал в уме всех зверей, которых вообще знал и, в конце концов, мог определить, если не точно, то хотя бы приблизительно. В подобной глупой затее собственные проблемы начинают отступать на второй план. И щенку это нравилось. Полосатый устал размышлять только о проблемах. Всё же, он был ещё достаточно мал. Ему хотелось задора и веселья, но душа уже давно забыла, что это значит. Когда он в последний раз искренне улыбался? Когда смеялся? Когда чувствовал себя счастливым с кем-то кроме сестры?
Пожалуй, никогда. А если и было дело, то давно, с родителями. Но их предательство перечеркнуло все прошлые заслуги, а посему Квинн не относился к ним даже, как к кровным родственникам. Пустое место – ничего больше. Им ещё повезло, что щенок не видел их после расставания. Иначе, ненароком, мог бы повести себя глупо. Первой идей было бы, конечно, покалечить их, но это уж слишком неразумно, чрезвычайно опасно. А что ещё оставалось? Только грубость.
-«Счастье, что я их никогда больше не увижу… никогда», - с довольством подумал Квинн, но, неожиданно, остановился. Он едва заметно вздрогнул, услышав голоса, и достаточно отчётливые голоса. Щенок припал к земле, пытаясь сообразить, что же делать. Полосатый пополз вперёд, стараясь идти на звуки. Они его влекли… В юной душе проснулось любопытство. Хотя бы одним глазком взглянуть и, если опасность, так сразу бежать, что есть духу. Квинн начал медленно передвигаться, стараясь не оборачиваться. Он встал за каким-то камнем. Голоса теперь уже были очень близко. Осторожно выглянув из своего ненадёжного укрытия, которое находилось в стороне от компании гиен, Квинн увидел … увидел их. Две или даже три взрослые самки, а рядом с ними его ровесники… Ну или, может, щенку просто показалось. Да это же семьи.
-«Семьи», - с болью подумал Квинн, но потом лишь скривился, едва сдерживая скептический смешок. Подумаешь, какая досада. Нет, здесь ему делать нечего. Пора убираться, пока незнакомые гиены его не обнаружили. Вдруг, они настроены враждебно? Ещё подумают, что он может угрожать их детям или, того хуже, пересёк какую-нибудь невидимую границу по своей глупости и незнанию. Да и потом, кто он такой? Полосатая гиена, а, значит, ему не место среди пятнистых. Но… но что-то было в этой семейке. Квинн не мог просто так уйти. Ему показалось интересным наблюдать за ними.
-Я, признаюсь, подумывала о бессмысленности своих скитаний. Я буду только рада принести тебе пользу, Шани. Скучно живется без красного дела, - донеслось до Квинна. Значит, одну из взрослых так зовут… А хотя, кто знает, что этим пятнистым на ум взбрело! Может, это и не имя вовсе. Так, для виду сказано. Квинн захотел было выйти и подойти ближе к компании. Возможно, ему удастся незаметно поговорить с кем-нибудь из них?
-«Тогда они меня прикончат… Или нет? Я ведь тоже… гиена», - с некоторой неуверенностью подумал щенок. Да что с ним такое происходит? Он, будто бы перебирает свой характер «по косточке», и собирается перейти через все принципы, которые строил собственным трудом. Но, собравшись с духом, Квинн начал медленно приближаться к незнакомым гиенам, надеясь занять позицию чуточку ближе. Двигался он со спины взрослых гиен и, пожалуй, только молодняк мог его заметить… Оставалось надеяться лишь на Авось. Который, конечно, подводит глупцов, решивших так глупо поступать… Но что делать – что делать.