В столь раннее время было весьма необычно встретить кого-то в столь безжизненном и пустынном месте, как дно высохшего русла. Большая часть животных еще спала, но даже те, кто уже (или еще) бодрствовал, не стали бы спускаться сюда — все прекрасно понимали, что совсем скоро, когда над саванной взойдет солнце, мрачная и темная расщелина превратится в настоящее адское пекло. И тем не менее, в этот раз кое-кто решил наплевать на здравый смысл. Этим кое-кем был огромный черный носорог с изуродованным боком: окровавленный, выбившийся из сил, но все еще упрямый и полный стремления умереть своей смертью. Одному Ахейю было известно, как ему удалось вырваться из когтей и зубов напавших на него хищников. Скорее всего, это был очень долгий и жестокий бой не на живот, а на смерть... И носорог победил, однако, ценою собственной жизни. И теперь он кое-как спустился на высохшее дно, оставляя за своей спиной цепочку багровых следов. Из груди богатыря вырывались гулкие, хриплые вздохи, смешанные с влажным кашлем. Его часы уже были сочтены...

Носорог лежал в тени, прикрыв глаза, и, кажется, крепко спал. Но это было совсем не так: он просто дремал, борясь со слабостью и болью, и поэтому, когда поблизости от него раздались тихие шаги Урсула, зверь тотчас размежил веки и подслеповато уставился в морду пришельца. Как известно, зрение у носорогов и так не ахти, вдобавок, этот титан потерял много крови и потому почти ничего не видел перед собой. Разве что сильно расплывчатые контуры предметов... Тем не менее, обоняние подсказало ему, что перед ним — лев. Мигом насторожившись, носорог неуклюже привстал с земли, и именно в этот момент Урсул бросился в атаку. У его жертвы не было времени на размышления: зверь просто наклонил голову и всем телом поддался вперед, таким образом убивая сразу двух зайцев: защищая собственное горло от удара и отвечая атакой на атаку. В итоге не успевший уйти от лобового столкновения Урс получил мощный удар рогом под дых, лишь каким-то чудом не рухнув на землю с распотрошенным брюхом. Тем не менее, самца со страшной силой отшвырнуло назад и ударило о твердую почву. Теперь уже приходилось задуматься над тем, как бы самому не стать жертвой... К счастью, носорог не стал продолжать движение вперед и замер, тяжело дыша. Он пытался понять, куда делся его противник, а значит, у Урсула была возможность задать стрекача. Ну, или хотя бы отползти куда-нибудь в щель между камнями.

Могучему существу, покрытому столь жесткой, толстой шкурой, и владеющего столь не менее грозным, чем львиные челюсти, оружием, повезло отразить атаку льва. Правда в дальнейшем носорог не собирался похоже раздирать бедолагу на части в слепой ярости, которой так славятся эти животные,видимо лишь потому, что решил помирать, так с музыкой! Он молча улегся напротив льва, гордо подняв голову, с которой стекала тонкой струйкой кровь. Уже не его "родная", а ненароком напоровшейся на  "костяной нарост" жертвы, которая сама вначале возомнила себя ловким умелым хищником, а жертвой его, несчастного гиганта. Однако сие обстоятельство учесть носорога это дело никак не меняло - он умрет , пускай не сейчас, пройдет несколько часов, но прежде, он услышит последний вздох наглеца, осмелившегося на него напасть! Великан лежал, преграждая Урсулу путь своим изуродованным телом, словно дразнил его запахом разодранной плоти и свежего мяса. Если лев попытается вновь на него напасть, что в общем то казалось носорогу маловероятным, он обязательно будет сопротивляться!
Битва без потерь - это бесславная битва! Носорог был непомерно горд собой, хоть и не мог в полной мере насладиться своим триумфом. Дикая боль пожирала животное изнутри. Но ее ощущение, давало новый прилив сил, из жизненного резерва. Последний вздох, последний рывок! Последнее желание жить!
  Животное грозно заревело, покачав головой, но не сменив своего положения.

Носорог медленно поднялся на ноги, слегка пошатываясь. Чем дальше - тем больше ему хотелось спать, как и всем находящимся присмерти. Решив перебороть себя, великан встал с места и переступил с ноги на ногу, оставляя на пыльной земле глубокие, круглые следы.
Звук упавшего камня, мгновенно заставил зверя насторожиться. Черный носорог, резко замер на месте, с тяжелым, хриплым дыханием втягивая в себя воздух, при этом широко раздувая ноздри и насторожив маленькие, треугольные уши. Пока перед собой он видел расплывчатый силуэт истекающего кровью бедолаги. Но шум шел не от него, а откуда то сбоку.
Огромный зверь принялся медленно, неспеша разворачиваться, словно огромный грузовик, чуть ли не упираясь могучим задом в стенки ущелья. Теперь он стоял низко опустив голову, на дрожащих от слабости и напряжения конечностях, мордой в сторону голубоглазого льва. Уши вращались на его голове во все стороны. Покрасневшие от притока крови глаза, сщурились, разглядывая пустое ущелье.
Носорог еще раз огласил это место надрывным воплем,после чего неспешным, осторожным шагом двинулся вперед, в сторону подозрительных звуков. Темная корка из запекшейся крови на боках раненого, покрытая слоем пыли от долгого лежания перед побежденным львом, пошла трещинами, из которых засочилась свежая, стекая струйками по внутренней стороне ног носорога. Это ему мешало и еще больше раздражало.

возобновление игры

—————————-

Это место было определенно мрачным. Было видно, что некогда здесь текла река, от которой ныне остался лишь этот шрам, в котором даже трава толком не растёт. И Ри понуро брёл по этой унылой местности. Чуть дальше, в тени камней, он увидел двух самок каракала, что-то оживлённо обсуждающих:
- Масико, так ты уверена, что то, что тебе рассказала эта птичка - правда?
- Да, Сира, увы, похоже так оно и есть
- Да, хуже и не придумаешь
- Согласна. Король этих львов погиб, а сейчас там заправляет этот черногривый гад вместе со своими гиенами. Устроил террор всей саванне. А еще и засуха. Похоже, нам всем скоро тут будет конец.
Ри, услышав этот разговор, подошёл к каракалам и спросил - правильно ли понял гепард вас, что умер король юный, что прайдом у Великой Скалы правил?. - На что одна из самок ему ответила - говоришь ты странно, но так оно и есть. Король Симба и его младший брат погибли. На троне у львов теперь сидит Скар, который, вместе со своими ручными гиенами принесёт погибель всему живому, что есть в саванне. Похоже, наступает Конец Времен.

Ри опешил. Пусть он и не слишком хорошо успел узнать юного короля, но то что он и его брат погибли - это было столь ужасно, что обычными словами этого нельзя было передать. Горечь породила скорбь, а скорбь породила песнь. Это была странная песнь, в ней не было того, что принято называть рифмой, но был ритм. Медленный и печальный, подчёркивающий горечь и скорбь. Это была одновременно и песнь, и плач скорби:

Wakati mwingine, mwisho wa zama huja si kwa mara moja
Lakini wakati mwingine hutokea katika siku moja
Na mkono wa hatma ni ya kikatili na asiyesamehe
Wakati nyota kwenda anastahiki zaidi

(Порой, конец эпохи наступает не сразу
Но иногда это происходит в один день
И длань судьбы бывает жестока и неумолима
Когда ко звёздам уходят самые достойные)

К гепарду присоеденилась одна из каракалов, Масико:

Wala kuwa mfalme na mrithi
Na sasa ushindi jeuri
Fisi sasa ni kutembea katika mabustani
Kwa katika mabustani, ambayo hutumiwa
na kwenda wote

(Не стало короля и наследника
И тиран отныне торжествует
Гиены нынче ходят по лугам
По тем лугам, на которых раньше ходили все)

И снова зазвучал чистый, как холодный воздух на вершинах гор, голос гепарда:

Na wakati umefika giza na dreary
Na hata savana mourns

(И времена настали мрачные и унылые
И даже сама саванна скорбит)

Песнь, полная горечи и скорби, продолжала звучать, отражаясь эхом от стен бывшего русла, и казалось, сама саванна подпевает им в этой скорби:
…. Na hata savana mourns

И вот, к дуэту Кузунгумы и Масико присоединилась также и Сира:
Hakuna ulinzi zaidi katika Savana
Aketiye juu ya kiti cha enzi cha jeuri
Katikati ya wauaji wake

(Нет больше защитника у саванны
На троне сидит тиран
В окружении своих подручных)

Ей вторила Масико:
Ambapo basi ni kutafuta ulinzi?
Ambapo wanaweza kuja kusaidia?
Kutoka Kusini ni? Kutoka upande wa kulia Kaskazini?
Baada ya yote, hakuna matumaini zaidi.

(Где же теперь искать защиты?
Откуда может прийти помощь?
С Юга ли? С Севера ли?
Ведь здесь больше нет надежды)

И гепард, чистым, полным грусти и скорби голосом отвечал им:

Mimi nimekuja kwa mkoa huu
kutoka kusini ya mbali
Kutoka ambapo Ukuta Mimea
Mbali na makali ya viti yangu
Na hakuna mtu kuja nje

(Пришел я в эти края с далёкого юга
Оттуда, где Стена Травы
Далеко мои края от этих мест
И некому прийти оттуда)

И горечью и безысходностью были пропитаны слова ответного хора Масико и Сиры:

Inaweza kuwa muhimu kusubiri kwa
matumaini kutoka mahali pengine?
Lakini wapi?
Tumezungukwa na jangwa na nyika
Ambao wanaweza kuja kutoka huko?
hakuna mtu

Nyakati giza zinazokuja.
Hivi karibuni kutakuwa na mbaya wote.
Mfalme vijana ilikuwa mwanga wa tumaini
Ambayo sasa ni haiko.

(Быть может следует ждать надежду откуда-то еще?
Но откуда?
Мы окружены пустыней и пустошами
Кто оттуда может прийти?
Никого

Мрачные времена наступают.
В ближайшее время будет всё только хуже.
Юный король был лучом надежды
Который ныне угас.)

Под конец песни, все три голоса слились воедино, Эхом они отражались от берегов бывшего русла. Сама саванна скорбела вместе с ними. Но даже через эту скорбь пробивался маленький лучик надежды, надежды на то, что однажды небеса, наконец, смилуются над обитателями саванны. Но эта надежда была призрачна и слаба, ибо все понимали, что настают мрачные, тёмные, трагические времена. И слова песни соответствовали этой скорби:

Enzi ya huzuni na majonzi sasa inakuja
Matumaini Faded zamani
Lakini una kuomba Wafalme Mkuu wa Zamani
Sasa inaonekana chini kutoka nyota,
Hivyo alichukua utuhurumie
Wao waliotutuma matumaini mapya.
Na siku moja, na kweli itakuwa na itashinda
Na kuanguka jeuri na wauaji wake
Lakini, ole, itakuwa si kuwa hivi karibuni
Na siku ya giza hapo mbele
Na wote tunaweza kufanya - kuomba kwa
ajili ya wafalme wa Zamani
Kwa siku za giza alikuwa kupita.

(Эра тоски и печали отныне настаёт
Угасла старая надежда
Но надо молить Великих Королей Прошлого,
Взирающих ныне со звёзд,
Чтобы они сжалились над нами
И послали нам новую надежду.
И однажды, правда обязательно должна будет восторжествовать
И падет тиран и его приспешники
Но, увы, не скоро это будет
И мрачные времена впереди
И всё, что нам остаётся – молить Королей Прошлого,
Чтоб эти мрачные времена минули.)

Отражаясь горестным эхом от берегов бывшего русла, полная скорби песнь плыла по окрестностям...

Отредактировано Alfajiri (16 Май 2013 21:50:49)

—-→ Водопой

Уставший и пропыленный, Фургал еле тащился. Казалось, солнце попросту издевается над ним. Да и над всей саванной...
Как он оказался здесь, так далеко от Скалы Прайда? Вообще, львенку его возраста следовало бы вернуться домой как можно скорее. Напился на водопое - и будет.
Но кроме жажды его мучил еще и голод... Он стал постоянным его спутником на многие дни. Конечно, охотницы приносили пищу, когда им удавалось хоть что-то добыть. Но прайд большой, львов много, и Фургал, хотя ему каждый раз доставалось хоть сколько-то свежатины, всегда чувствовал себя голодным. Поймать бы хоть мышку... хоть бы даже дохлую найти - и то в радость.
Но пока львенку не везло. Он отмахал уже немало километров и чувствовал, что энтузиазм покинул его окончательно. Если в первые часы своего пути Фургал наивно полагал, что дичь сама бросится ему в лапы, то теперь он понимал, насколько тяжело приходится львицам. Сколько же им приходится проходить каждый день, чтобы только прокормить себя, свой прайд, своих детенышей...
А повернуть назад мешало упрямство. Раз уж подросток вышел на свою первую самостоятельную охоту, то он должен был хотя бы попытаться кого-нибудь изловить. Для начала - хотя бы найти этого кого-то.
Увлеченный своими мыслями, некоторое время Фургал шлепал вдоль сухого русла, осматривая окрестности. Не слишком долго, впрочем... Оступившись, он только и сумел, что удержать равновесие - а затем на заднице скатился вниз, едва не врезавшись в какое-то некрупное существо, сразу показавшееся ему подходящим объектом для охоты. Правда, обычно львы подобным образом все-таки не охотятся, да и предполагаемая добыча не сидит на попе ровно, ожидая, когда к ней приблизится, - вернее, скатится, - хищник.
Наконец, затормозив в облаке пыли, Фургал отпрянул с рычанием. Гиена. Это же надо.

Первое впечатление оказалось обманчивым. До сих пор Фургалу нечасто приходилось видеть гиен поблизости - разве только с Сахиссой он общался пару раз, и совсем не боялся ее. Остальных же он старался избегать. Не очень-то это у него получается... Но поскольку у страха глаза велики, то подросток с удивлением обнаружил, что рычит на детеныша. Сам Фургал был чуть ли не раза в два ее крупнее, да и упитаннее, пожалуй - это несмотря на то, что ребра молодого льва грозили вот-вот прорвать шкуру. Каково же этим пятнистым.
Детеныш тем временем обиженно, но не без любопытства, пялился на него.
-Ты сяво лысись? - протянул он тонким голоском и почти сразу же оживился, - Или ты хосесь ся мной поиглять?
Оооооой. Фургал снова рыкнул, на сей раз удивленно. Гиена. Маленькая. Самка. Да еще и картавая. К тому же, кажется, совершенно не понимает, с кем разговаривает.
- Аээхгльь!! - попыталась зарычать гиенка и, кажется, всерьез расстроилась, что у нее не получилось, - У меня не палусилось! Как ты так делаесь?
Все то время, пока она говорила, львенок ошалело пялился на нее.
- Ты что, не понимаешь, кто я? - наконец, подобрав отвисшую челюсть, поинтересовался он, и не думая отвечать на ее вопрос, - ты львов никогда не видела?
В самом деле, это было странно. Фургалу всегда казалось, что уж гиены-то с раннего детства успевают выучить, кто такие львы и чем они опасны. Он не раз слышал, что гиенам в радость разорвать любого львенка, который по неосторожности или в силу любопытства забрел на кладбище слонов. По логике вещей, от этого же они должны хранить своих детенышей - ведь какой лев откажется в отместку разорвать гиенье потомство?
Но, кажется, именно эта гиена совершенно не подозревала, какие мысли носятся в голове ошалевшего от этой встречи молодого льва. Впрочем, вот уж от кого не стоило ждать угрозы, так это от Фургала.
- Ты что, рычишь на меня? - наконец, до подростка дошел весь идиотизм ситуации, и он изумленно изогнул спину, изучая гиенку с расстояния менее чем в полпрыжка, - боюсь, что ты еще маловата для того, чтобы рычать.

*начало игры*
Странно, но Ринаджи пришла именно в это место. Раньше, тут она тренировалась со своим наставником. Он учил её прыгать с большой высоты прямо на сухую землю дна, высохшей когда-то реки. Глупая тренировка, но что не сделаешь, чтобы старый и безумный гепард наконец-то замолчал.
Сколько тут было получено вывихов и синяков, но всё же когда-то ей пригодится прыгать с большой высоты на кого-то. Хотя, она и не привыкла прыгать с веток. Ринаджи считала это слишком по-детски, но бывают разные случаи жизни.
Наставник рассказывал, что это место не всегда таким было и это, пожалуй, логично.
"-Тут было некогда красивое место. Сюда часто приходили, чтобы испить воды и насладиться всей красотой матери природы. Тут была чистая река, из которой рыба сама прыгала тебе в пасть. Это был просто рай для любого хищника, но времена всегда меняются. И порой, не в лучшую сторону. Так что надо беречь красоту природы", - вспомнив эти слова, Ринаджи даже немного загрустила.
-А сможем мы сохранить всё то оставшееся? Тем более в такое время? - спросила кошка у себя и посмотрела по сторонам. Она может всё потерять. Да, голод сильно повлияет на обычную жизнь охотницы.
Прогулявшись вдоль русла, кошка решила спрыгнуть и осмотреть тут всё. Возможно, тут кто устроил себе нору? Довольно приемлемое местечко для какого нибудь отброса. Пройдя ещё немного, Ринаджи забралась на высокий камень и стала наблюдать за всем спокойствием. Как не придёт куда-то - обязательно встретит назойливое животное. Это раздражало кошку больше всего.

Отредактировано Ринаджи (6 Июл 2013 15:24:43)

Кто-то окликнул пятнистую. Она повернулась и заметила льва. Почему-то он стоял за поворотом. От такого можно было чего угодно ожидать. Ринаджи не нравились такие "мутные" персонажи. Обычно,  такие долго целыми от кошки не уходят. Однако, может быть это была пугливая особь и с ним проблем не будет. Но рано пока так думать. Единственный плюс пятнистой - она никогда никого не недооценивает. По общению это мало заметно, но это так.
Сейчас ей не хотелось узнавать что да как. Она наслаждалась одиночеством, которое уходило у неё из под носа всё чаще и чаще. Каждый раз кто-то да помешает Ринаджи.
-Не стоит заботиться о чужом здоровье, молодой человек, - холодно проговорила кошка. Странно, что кого-то вообще заботит состояние незнакомца. Возможно из-за этого создаются отношения на подобии дружбы. Конечно, Ринаджи не заботит не один зверь, кроме себя и поэтому у неё нет друзей. Хотя, с такой наивностью и добротой многие считают её своей подругой. Но кошку это никак не волнует. В любом случае их можно будет использовать, как Конрада, который завалил здоровую зебру, с которой сама пятнистая и не справилась бы. Да, это было приятное знакомство, но не более.
Внимательно посмотрев на льва, она направилась в его сторону. Что? Нет, вовсе не к нему. Ей надо было пройти и оглядеть незнакомца, а потом пройти дальше по руслу в поиске своего одиночества. Лучший друг этой кошки - одиночество. Возможно, это следствие её неблагополучной жизни с каким-то непонятным и безумным бродягой, а может она боится предательства с чьей-то стороны и лучшая защита - замкнуться? Кто теперь это разберёт. Пожалуй, сама Ринаджи и забыла, когда последний раз чему-то радовалась и знакомство с неизвестной личностью  подавала хоть какие-то зачатки хорошего настроения. Но какой нормальный зверь будет любезничать с такой агрессивной самкой? Наверное, никто.
- Или это горький опыт отброса, обосновавшегося в этом чудном месте, где ничего, кроме сухого воздуха нет? - язвительно проговорила пятнистая. Её голос отозвался ей эхом, хотя говорила она довольно тихо. Ринаджи даже огляделась, но увидела лишь немного загнутые края обрыва. Похоже, они создали эхо.

Кошка уже оценила льва.  Это был приземистый, серый лев. Но, скорее всего  это из-за небольшой тени, по которой он всё время шёл. Грива была чёрная. Не удивительно, что ему надо находиться в тени. Чёрный цвет притягивает тепло. Ему лишние минуты могут подарить солнечный удар. Но пятнистая - не королевский гепард. Вполне подойдёт. И заботу незнакомца она не любила. Ей всегда попадались дружелюбные и добрые. Постоянно о ней заботятся, хотят познакомиться. Похоже, Ринаджи со своим скверным характером осталась одна. Меняется всё. Со временем все станут более злее, ибо времена такие. Увы, но и убивать станут даже самые добрые и светлые. Жить всем хочется.
Ринаджи выслушала доводы льва по поводу тени. Чего он привязался, к тени этой?
-Успокойся, Сероснежка. Свою гриву береги, - после этих слов она уселась на землю и внимательно стала рассматривать окрестности. Неплохую территорию отхапал себе лев. Кошка даже немного его зауважала. Хоть и пустыня одна, но есть, где обосноваться. Но пятнистой это место, как место обитания, не очень-то и комфортное. Ей подавай травку и деревья. Можно небольшой ручеёк. Нет, чтобы еда в рот прыгала, не надо. Ринаджи любила охоту. У гепардов охота - смысл жизни и выживания. У многих животных есть свои преимущества. Надо же ими пользоваться, хотя бы время от времени.
– Ну, так что ты тут забыла? –этот вопрос показался Ринаджи грубым и нахальным, пусть даже голос был спокойным. Нет, конечно, как хозяин, он имеет право спросить, но этот вопрос ему не следовало задавать Ринаджи.
Пятнистая была не из тех, кому нагрубят, она наохается, построит из себя невинную, а потом уйдёт. Раз пошла такая пьянка... Грубостью надо отвечать на грубость. И пусть незнакомец будет сильнее или увернётся и надаёт кошке по её пятнистому заду, Ринаджи другого выхода искать не хотела. Да, порой взрослая охотница действовала не задумываясь и руководствовалась первой мыслью, которая пришла ей в голову. Так глупо.
Ринаджи неспешно подошла ко льву с улыбкой и наотмашь зарядила ему лапой по голове. Удар смягчила грива, небольшой клочок которой остался у кошки, да и сама пятнистая била не сильно. Так, чтобы привести чердак льва в нормальное состояние. Внутри неё бурлило раздражение к этой персоне. Даже если он полезет драться к Ринаджи, то она сумеет дать отпор. В крайнем случае убежит или закидает противника камнями. Зря что ли она училась сначала бою, а потом уже охоте. наставник был прав: главное - постоять за себя. Но гепардиха понимала это как-то по-своему и била кого придётся. Как детё малое, ей Богу.

А вот это было действительно неожиданно. То есть странновато, конечно, что только что огрызающаяся кошка, которой, судя по всему, дружелюбие было чуждо, внезапно сменила гнев на милость и улыбнулась... Но Кванза получил удар прежде, чем успел осознать это. Голова льва от удара повернулась чуть в сторону, да и сам Кванза едва пошатнулся, устояв-таки на лапах – ну, не ожидал он такого подвоха от своей собеседницы, не успел сгруппироваться и как-то перенести вес на лапы, отчего и немного потерял опору.
Потерев лапой ушибленное место, серошкурый сжал губы и с небольшим прищуром уставился на гепарда. Самка тянула на подростка, максимум – на молодую, только-только вышедшую из подросткового возраста, особу (во всяком случае, так оценил её черногривый, который, как уже упоминалось, не очень-то и часто общался с её собратьями), а значит, и опыта у неё наверняка было меньше, чем у него, – льва достаточно крепкого, но не так часто участвовавшего в драках. Вдобавок пятнистая была на порядок мельче самца – размерами она скорее походила на львицу-подростка, хотя и до таких размеров, возможно, не дотягивала. Кванза сделал один вывод: если он сейчас подарит ей хорошую и внезапную оплеуху – юница улетит на пару метров, поломает себе что-нибудь, да и дело с концом.
Но он не мог так поступить. Не мог поднять лапу на кого-то явно слабее его, а на самку – тем более. Если она не оставит ему другого выбора, конечно.
Всё ещё прожигая пятнистую ненавистным взглядом, – а, надо сказать, всё внутри Кванзы просто кипело от гнева, – черногривый поскрежетал зубами и глубже задышал, пытаясь хотя бы немного утихомирить свою ненависть. Когда он заговорил, голос его был достаточно тих, но сквозь слова слышалось утробное рычание:
– Убирайся или пеняй на себя. Выход там, – одиночка кивнул на ту часть русла, что была за его спиной, а после отошёл в сторону, позволяя самке сделать выбор: уйти по-хорошему или быть выгнанной пинками.

Льву очень не понравилось действие гепарда. Да, в прошлый раз это закончилось тем, что Конрад собирал ею камни  с земли и получил хорошее расчёсывание когтями по животу. Но тогда между ними остались дружеские отношения. Сейчас не тот случай. По крайней мере ничего не случается дважды. Хотя, этот лев может просто обидеться. Внешностью он был похож на какого-то простачка, который за мир во всём мире. Но внешность обманчива и как бы Ринаджи не высмеивала её, в глубине души она никогда бы его не недооценила. Пятнистая никогда этого не делала и считала глупыми тех, кто недооценивает своего противника. Конечно, глупцы. Если ты не знаешь противника лично и довольно хорошо, то как можно быть настолько самоуверенным? Всегда найдётся тот, кто сильнее, проворнее и быстрее тебя.
– Убирайся или пеняй на себя,- прорычал лев. Ну вот. В очередной раз ей не оставляют выбора. Как Ринаджи и не драться? Не бывает такого. Ну что же, пора размять лапы. Хоть лев был и крупнее пятнистой, но не крупнее Конрада, с которым она дралась.
Ещё раз улыбнувшись, кошка приняла устойчивое положение и немного приподняла верхнюю губу, обнажая свои острые жёлтые зубы. Усы её подрагивали от нетерпения. Ринаджи не испытывала ничего, кроме азарта. Ей не было как-то жаль или обидно по каким-то причинам. Единственный кто испытывал какое-то отрицательное чувство - незнакомец. Этот наивный лев. Видимо, он никогда не видел гепардов и не знает, что из-за худобы эти кошачьи выглядят намного моложе, чем есть на самом деле. И что гепарды далеко не хрупкие существа. Да, порой кажется, что этим животным только сидеть где-то на камне в оазисе в качестве декораций, но это далеко не так. И Ринаджи каждому готова это доказать. Пусть даже силой. Нет, ну а что? Некоторые не понимают даже силой. Что теперь с ними делать? Только драть и драть. Таков метод этой кошки.
-Ну что, киса, потанцуем?-съехидничала пятнистая и нагло смотрела на незнакомца своими янтарными глазами.

Наблюдая за тем, как лев и гиена, храня гробовое молчание, пристально изучали друг друга, Зэмба продолжала размышлять о миражах. С каждой минутой она все больше убеждалась в том, что происходящее – не плод ее воображения, но кое-какой жизненный опыт, накопленный за время странствий, упорно твердил: быть всего этого не может. Ну, какая заботливая мать, скажите на милость, отпустит свое даже не годовалое дитя в одиночку исследовать пересохшее русло, когда стоит такая жара, а поблизости шастают более крупные хищники? Только неспособная уследить за любопытным детенышем, или круглая идиотка. Плюс нигде прежде путешественнице не приходилось лицезреть мирного общения льва и гиены, представителей двух в большинстве случаев соперничавших видов.
  А между тем, гиена, вернее, гиенка мельком глянула на львицу и, что-то сообразив, поспешила смыться. Зэмбе хватило этого, чтобы окончательно поверить в то, что все происходит взаправду. Несколько удивленная этим, она продолжала сидеть на своем месте, уже забыв о мелкой, скрывшейся за поворотом. Теперь, когда «тайна» оказалась разгаданной, ей нужно было позаботиться о пище и воде, без которых долго не протянуть, особенно на таком солнцепеке. Не помешало бы и тенистое укрытие. Львица целиком ушла в себя, перестав различать то, что творится под самым носом. Такое случалось с ней часто.
- Привет, - окликнул мыслительницу дружелюбный голос. Зэмба едва заметно вздрогнула, но, увидев перед собой того самого льва-подростка, тут же успокоилась. Похоже, ей представлялся отличный шанс узнать, в какие земли она попала, что за прайды правят в округе, а также где можно всласть поохотиться и утолить жажду.
- Привет, - поднявшись на лапы, мягко улыбнулась львица, заталкивая нахлынувшие воспоминания о дочери куда подальше. – Мое имя Зэмба,  и я не желаю тебе зла. Лишь хочу узнать, что это за место.

Что же. Лев и сам был не против устроить небольшую драку. Но вот незадача - пятнистая каким-то образом почувствовала, что они тут не одни. В таких условиях ей драться было неохото. Если это львы, то они с радостью поддержат своего собрата, а там сколько бы не извивалась проворная, не попыталась убежать или встретить противника с наглой мордой, всё равно исход битвы будет не в её пользу. И даже если Ринаджи сможет выжить, то обязательно что-то будет сломано. А если неправильно срастётся, то она колченогой и останется. Тебе тогда не поохотиться, не побегать, не постоять за себя и чуть поменялась погода, как ты валяешься где-то в были с ужасной болью в лапе. Нет, такого для себя кошка точно не желала. Однако, трусость не в её стиле.
Встав ровно и выпрямившись, кошка села и начала вылизывать себя. Такого лев точно от неё не ожидает. Ну что же, пусть как-то мерится со своим гневом или выпустит на ком нибудь, а то лопнет.
Лапы были все в пыли, а между пальцев начало неприятно колоть. Да. сухая грязь если забьётся, то ты больше её наешься, чем вычистишь подушечки. Другого выбора не было. Надо было ещё что-то льву сказать, а то по глупости своей подумает, что это у неё тактика ведения боя такая.
-Совсем больной, киса? В здравом уме хочешь драться с самкой старше и опытнее тебя в этом деле? - голо сё прозвучал недовольно и даже немного брезгливо. Скорее всего лев не может определить возраст на глаз.
Продолжив чистить свои лапы, пятнистая не раз ругала себя за то, что пришла в такое место. При каждом соприкосновении языка с землёй, кошка пыталась отплеваться от мусора, который попадал ей в пасть. Выплёвывалось не всё и на зубах оставались некоторые частички. Это было отвратительное чувство. Этот гадкий скрип. Сейчас Ринаджи вела бой не со львом, а с грязью, что намного важнее. Это 3 мировая для кошки, но никто её не поймёт.