"Или нет?.."

Во всяком случае, борьба крокодила и Малки за жизнь последнего была близка к трагичной развязке. Вырваться из цепкой пасти Адольфа Малке не представлялось возможным при всем его желании, а стоит крокодилу утащить его в воду, так он и его дружки оставят от льва рожки да ножки. Но древний инстинкт, который заставляет бороться за свою жизнь до самого конца, делал свое дело: Малка упирался и бил лапой как мог, стараясь хоть немного задержать себя на земле и на этом свете, в надежде, что он сможет чудом вырваться. И чудо произошло.

Чудо в виде Тамы с громким рыком вцепилось в морду Адольфа, что заставило его на секунду приоткрыть пасть, чем Малка и воспользовался, немного высунув лапу из зубастой ловушки. Правда теперь ситуация не стала особо лучше: Тама висела, вцепившись в харю крокодила, который, казалось, был настолько зол, что был готов утащить самку прямиком на своей роже сразу в воду вместе с частью лапы Малки. Но помощь подоспела уже от Линданы, которая, спикировав, вцепилась когтями в злобные глазёнки крокодила, заставив того раскрыть пасть и немного отступить. Малка мгновенно вытащил лапу из пасти и, практически не чувствуя боли от бешеного напора адреналина, отступил назад, вместе с Тамой.

— Уходим! — крикнула Тама, слегка подтолкнув раненного льва.

Впрочем, ему и без лишних подсказок со стороны было вполне очевидно, что стоять столбом и надеяться, что Дана сейчас в одиночку раскидает всю свору крокодилов, заставит их принести публичные извинения, присоединиться к сопротивлению и сделает их милыми травоядными рептилиями было слишком наивно. Малка резко развернулся и попытался побежать, но вязкая земля, которую он сам же и намесил, пока пытался вырваться из пасти Адольфа, не давала этого сделать как надо. Наконец, ему удалось найти точку опоры в виде большой кучи грязи, которая из под лапы льва полетела прямо в пасть крокодилу, и, прихрамывая и изрыгая вслух тысячи проклятий в сторону крокодилов, начал свое отступление вместе с Тамой подальше от этого проклятого места.

***

В конце концов они убежали достаточно далеко, чтобы крокодилы не могли их догнать по земле, и туда, где земля была гораздо ближе к привычному для Малки понятию "земли" - твердая и достаточно чистая. Начав переводить дух, Малка мысленно подытожил про себя итоги "переговоров":

"Итак, я грязный по уши в крокодильем дерьме, ранен в лапу, которая тоже побывала в крокодильем дерьме и дерьмовой пасти крокодила, да и в общем-то ситуация сама... Крокодилья."

— ДА, А ЕЩЕ ВЫ!.. ВЫ!.. — Малка продолжал кричать в сторону реки, продолжая свой поток оскорблений на тему отсутствия у крокодилов "хладнокровности" и их уродской кожи, — ...вы уже не слышите меня, — закончил Малка более тихим голосом, махнув здоровой лапой и принявшись осматривать раненую.

Он приподнял лапу, чтобы осмотреть ее, но кровь уже давно смешалась с грязью, не позволяя в полной мере оценить насколько сильно его цапнул Адольф. Но болела лапа жутко, что немного поубавило хладнокровие льва. Нужно было срочно ее по крайней мере отмыть, но языком это делать было бы бесполезно - слишком много грязи налипло на лапу.

— Что ж... По крайней мере мы точно знаем, что эти м*даки нам точно помогать не будут ни при каких условиях, — стараясь не подавать виду, что ему больно, довольно бодро произнес Малка, чтобы подбодрить заметно расстроенную Таму.

Он чувствовал, что сейчас она уже раз десять пожалела, что ввязалась в эту авантюру и втянула в эту авантюру его самого. Ему хотелось приободрить её, но он не мог подобрать нужных слов для этого. В конце концов, они оба стоили друг друга - два упрямых барана, которые поперлись в пасть к хищнику, но при этом умудрились еще и спасти друг друга в этой пасти.

— Нужно еще будет рассказать остальным о наших «переговорах». И лучше без шокирующих подробностей.

Отредактировано Малка (13 Янв 2019 20:12:47)

Несмотря на всю паршивость ситуации, Тама не выдержав издала нервный смешок, убегая от крокодильего лидера под громкий аккомпанемент из цветистых ругательств Малки. Сейчас они для нее были чуть ли не самым приятным звуком на свете. Если он ругается — значит жив и полон сил и все не так страшно, как казалось еще несколько секунд назад.

Они бежали со всех лап разбрасывая грязные брызги и куски размякшей почвы вокруг, но уверенно оставляя враждебных крокодилов позади. В какой-то момент и земля уже стала больше похожа на саму себя, и реку было уже почти не видно. Они замедлили бег, а вскоре и вовсе встали, когда Малка решил напоследок кинуть очередное оскорбление. В итоге, правда, решил махнуть на них лапой и заняться своей раной. Рептилии далеко, а лапа-то вот она, туточки, и наверняка зверски болит. Тама обеспокоено нахмурилась. Малке нужна помощь, а Рафики как на зло нет. Сама она не лекарь от слова “совсем”, хотя  Тоджо когда-то устраивал ей краткий экскурс в мир целебной флоры. Возможно, она еще что-то помнит.

В любом случае, она должна как-то помочь. В конце концов, это целиком и полностью ее вина. 


— Прос…— тихо начала было извиняться Тама, все еще не отрывая взгляда от покрытой толстым слоем грязи раненой лапы, но ее прервали нарочито бодрые слова льва. Она покачала головой и собиралась уже снова извиниться, — ведь это ей вставило переться к крокодилам, несмотря на то, что все вокруг предупреждали ее о том, какая это была тупая идея, — но ее снова прервали. День сегодня такой, что ли? Слова не дают вставить.

— Сам ты м*дачина.



Низкий, но явно возмущенный голос крокодила, заставила Таму встрепенуться. И немного испугаться. Они же довольно далеко ушли от реки, вот же приставучее племя! Еще и подкрался сзади так, что его не заметили.

Львица с угрожающим рыком в один прыжок оказалась между Малкой и Рудольфом, которого она признала сразу же, по голосу. Но конкретно в данный момент он вызывал ничуть не больше доверия, чем Адольф, а посему Тама была готова к чему угодно и явно давала это понять. Если Руди вдруг захочется закончить то, что начал его правитель? Придется сначала разобраться с ней.

На удивление, крокодил и сам не хотел продолжать конфликт. Его слова постепенно успокаивали львицу. Шерсть легла, оскал исчез, но Тама все так же напряженно смотрела на их внезапного гостя вплоть до того момента, когда он развернулся и уполз, явно давая понять, что разговор закрыт. Только тогда Тама решила, что можно наконец расслабиться.

— Что ж… — задумчиво произнесла она, смотря в спину удаляющейся рептилии. — Могло быть и хуже? — сказала она, поворачиваясь к Малке, в неуверенной попытке разбавить атмосферу. Похоже она теперь действительно должна этому крокодилу свежую тушку. Тама не стала дожидаться какого-либо ответа на это.

— Нам надо разобраться с твоей лапой, промыть ее от грязи прежде всего, — львица повернулась к своему другу. — Пойдем к водопою. Сможешь дойти сам?

Резонный вопрос, учитывая, что за ними больше не гонятся оголодавшие рептилии, а адреналин, курсировавший по крови в свете сложившейся ситуации, уже давно утих. Боль в лапе, наверное, была адская.

Отредактировано Tama (26 Фев 2019 12:31:38)

—→ Церемониальный утёс

Взбудораженный львёнок с трепетом пробирался по территориям ночной саванны, чутко навострив уши, улавливая ими малейшее шевеление рядом с собой. Неизвестно, что именно он ожидал (и надеялся) увидеть - опасность или таинственный сюрприз, может, и то, и другое сразу, в любом случае, он находился в напряжённом ожидании. Сладостное предвкушение того, что что-то вот-вот обязательно должно случиться, заставляло его с напряжением и нетерпением оглядываться по сторонам.

От прогулки Гил получал несказанное удовольствие. Непредвиденное вмешательство Шу вовсе не расстроило его планов, старший подросток совсем не собирался входить в роль нянечки и указывать им, что делать, а о чём даже и не помышлять - он покорно стал рядовым членом их импровизированного отряда и, кажется, просто тихо радовался возможности оказаться подальше от Скалы. Ну и, собственно, так как единое начальство отсутствовало, некому было заставить их не отходить далеко от дома, так что Гилберт просто взял уверенный капитанский курс вперёд и побрёл, куда глаза глядят - исследовать земли прайда в новом ракурсе. Остальным ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, впрочем, никаких возражений не поступало.

Сгорая от жуткого любопытства, которое было ну очень уж сложно утолить до конца, львёнок шёл быстрым шагом, боясь, что скоро начнёт рассветать и он не успеет осмотреть всё, что только можно. А посмотреть и вправду было на что - во-первых, вся саванна была погружена в ночной мрак, предметы стали нечёткими и расплывчатыми, трудно было точно угадать их очертания, даже если они находились в непосредственной близости, отчего было немного страшновато - а вдруг то, что ты принял за камень, на самом деле не камень, а крокодил? Такая возможность весьма щекотала нервишки и только добавляла интересу. Во-вторых, особые звуки, которыми был наполнен воздух, совсем не были похожи на те, что слышимы днём - восторженная неумолкающая трескотня насекомых создавала абсолютно иную атмосферу, а следовательно совершенно другие ощущения.

Так, уже почти бегом, знатно увеличив расстояние между собой и товарищами, которые, кажется, были увлечены друг другом больше, чем необычными пейзажами, Гилберт неожиданно для себя обнаружил, что вышел к реке - бурной полноводной Зимбабве, выплеснувшейся из своих берегов и затопившей все окрестности. Это на пару мгновений его озадачило - как так, река же была границей, отделявшей их владения от владений другого прайда, значит, всё, их земли закончились? Так быстро? Гилберт и не предполагал, что у них такое маленькое королевство, ещё светать не начало, а они уже подошли к границам. Ну, тогда, наверное, вместо того, чтобы разворачиваться и топать домой (ага, уже побежал, как же), можно пойти вдоль реки - вот огромные просторы для исследования! Тем более, что он и днём-то здесь никогда не бывал. На пару минут мальчишка остановился, чтобы перевести дух и полюбоваться на то, как огромен и величественен серебрящийся во тьме поток реки, расплескавшейся по земле огромным, полным влаги пятном. Было в этих масштабах что-то внушающее, захватывающее внимание и привлекающее дух. Мелкий хотел было развернуться к друзьям и поделиться впечатлением, как вдруг обнаружил, что их нет. Просто нигде нет. Больше с изумлением, чем с беспокойством, он отбежал на некоторое расстояние назад, выглядывая их на просторах горизонта, но подростков нигде не было видно. Выходит, каким-то странным способом они умудрились разминуться. Только сейчас до Гилбо медленно начало доходить, что, может, так быстро бежать вперёд не стоило. Интересно, и где сейчас их духи носят? Может, они перетрусили и побежали домой? Да, вероятнее всего, так оно и было. Это предположение позволило белому со спокойной душой и чувством собственного превосходства продолжить странствие, теперь уже будучи официально в одиночестве. О том, как он сам будет возвращаться домой, Гил вообще не задумывался (беспокоиться стоило не о дороге - уж её-то он по любому найдёт, а о том, какую реакцию его неожиданное исчезновение посреди ночи и такое неожиданное появление вызовет у взрослых).

Но вот неутомимый исследователь заметил в отдалении какую-то тощую фигуру, неторопливо продвигающуюся вглубь территорий прайда.

"Гиена?" - было первой мыслью, пришедшей ему в голову. Да нет, высоковата для гиены. Больше похожа на льва, вон, даже вроде бы силуэт маленькой гривы видать. Но какая же фигура была маленькая и худая, даже для львиного подростка. Влекомый любопытством, Гилберт медленно приблизился ближе к таинственному незнакомцу (а вот и долгожданный сюрприз, которого он так жаждал), слабенькое, но имеющееся чувство самосохранения подсказывало, что первое время лучше не высовываться и не лезть сходу знакомиться с неопознанным субъектом, он ведь и прибить может.

На более близком расстоянии стало ясно, что субъект этот был гепардом, уставшим, вымокшим и увязающим в грязи. Интересно, откуда он тут взялся, совсем один? Местные семьи гепардов давно ушли вслед за стадами травоядных, искать лучшей доли, а этот что же? Этот явно неместный, наверняка заплутавший бродяга. В отличие от величественно раскинувшейся реки, измождённый, вероятнее всего, долгой дорогой кот совершенно ничего не внушал, а потому Гилберт скоро решил, что тот не представляет особенной опасности.

- Эй, ты! - выпрямившись во весь рост и вызывающе распушив грудку, без тени страха окрикнул его дерзкий юнец. - Да, ты, я к тебе обращаюсь. Что ты забыл на землях нашего прайда?

Отредактировано Гилберт (22 Мар 2019 23:41:50)

Пространная тирада, полная запутанных отступлений и тонны новой ненужной информации, была едва ли не скороговоркой вывалена пятнистым хищником на голову Гилберту, как ушат холодной воды. Львёнок оторопело, с плохо скрываемым недоумением на морде смотрел на него и, оставив уже попытки хоть что-то внятное вычленить из этого потока сознания и задержать у себя в голове, просто рефлексировал над мыслью - что, чёрт побери, этот кошак такое несёт? Какое раздолье для бегунов? Что ещё за Муваса? Что вообще творится в голове у этого создания?

Встреча с нарушителем границы в его голове определённо представала как угодно, но только не так. Из рассказов взрослых охотниц Гилберт усвоил, что подобное пересечение - дело опасное и рисковое, что чужак не всегда согласен по доброй воле покинуть земли прайда, часто приходится применять грубую силу к таким вот непуганым нахалам, а где драка, там всегда и рваные раны, переломы, другие увечья... В общем, до этого момента мелкий был склонен рассматривать такую ситуацию как почти героическое противостояние двух грозных противников, а не как вот это вот непонятное и какое-то неловкое нечто.

"А может... может он меня боится?" - мелькнула в светлой во всех смыслах голове новая мысль, претендующая на объективное объяснение происходящего. Гепард кошка некрупная, по размерам они друг другу практически ровня. "Ну конечно же! Он же просто боится, как бы я ему кости не переломал".

То, что в чьих-то глазах он выглядит страшным и опасным, сильно польстило Гилберту. Столь сильно, что уже было совсем не важно, насколько это соответствует действительности - малый уже вошёл в раж и отказываться от примеренной роли не собирался. Резко почувствовав себя взрослым, белый львёнок встал в более раскованную и угрожающую, на его взгляд, позу, морда приняла надменное и суровое вражение. Эхх, были бы сейчас здесь его отставшие попутчики - у них бы челюсти поотвисали; а впрочем, не надо - ещё начали бы примазываться к его достижениям (или всё-таки надо, ведь если нет свидетелей, никто и не поверит). С рычащими агрессивными нотками в голосе, но уже без дерзновенного вызова, Гил произнёс:

- Мне всё равно, как тебя зовут и кого ты здесь ищешь. Лучше бы тебе проваливать с наших территорий - чужакам тут не рады.

Отредактировано Гилберт (21 Мар 2019 20:30:11)

Пятнистый продолжил без умолку трещать, пусть и в более замедленном темпе, но теперь, когда Гил говорил с нарушителем с позиции силы и превосходства, в нём проснулась агрессия. Каждую новую реплику собеседника он воспринимал со всё возрастающим раздражением, когда же он замолчал, то львёнок оказался доведён до такого состояния, что уже готов был врезать ему лапой по морде, лишь бы только этот попугай наконец заткнулся и выполнил выдвинутые требования, что наверняка и осуществилось бы, не возьми тот тактичную паузу для того, чтобы перевести дух - всё-таки не у каждого найдутся талант и силы так долго и вдохновенно болтать. Или же?..

Когда гепард снова раскрыл пасть, Гилберт угрожающе оскалился, уже готовясь перейти в открытое нападение на, как уже доподлинно выяснилось, не представляющего никакой опасности противника, как вдруг из его уст полились льстивые, стремящиеся угодить и умаслить речи:

- Я вижу, что ты точно не простой лев, такой храбрый, внимательный и ответственный! Так что, именно тебе я готов сказать, что я очень незаменим и конечно же не буду тунеядничать, а за нахождение на вашей территории буду платить, принося пойманное мной!

Пассаж про храброго, внимательного и ответственного возымел нужное действие. Хотя Гил смутно и ощущал здесь какой-то подвох, связанный с неискренностью тощего хищника, всё же он спрятал клыки и стал слушать чуть внимательней. Что и говорить, беда того, кто чересчур падок на лесть, особенно если он ещё слишком мал и неопытен в таких вещах, как переговоры. Пожалуй, теперь можно было и придать какое-то значение словам гепарда. Что он там говорил о платеже и незаменимости?

Перед львёнком встала новая задача. Если минуту назад он ощущал себя защитником границ своей земли, отважным воином, оберегающим их от посягательств наглых чужаков, то теперь он брал на свои пока ещё хрупкие плечи новую архиважную миссию: проявить все свои дипломатические и управленческие навыки, чтобы обеспечить родной прайд новым источником пищи (от которого, без сомнения, судьба прайда напрямую зависела, а как же иначе, а иначе и браться не стоило). Принять решение было делом непростым, так как очень уж велика была по представлениям ребёнка ответственность, с ним связанная - с одной стороны, если дать добро этому бродяге на проживание, он может и вправду обеспечить их едой, а с другой, ведь он может и соврать. И как бы поступила Зира на его месте? Ох, Зира просто перебила бы ему хребет. Нет, это не годится. Да, он может оказаться простым пустомелей, но что, если прогнав его сейчас, мы упустим выгоду в дальнейшем? А за это ведь тоже по головке не погладят, лишнего куска мяса здесь не бывает.

После долгих мучительных раздумий Гилберт всё-таки решился попытать удачи. Эх, была не была!

- Ладно, допустим, я поверю тебе, - всё ещё не выходя из образа сурового патрульного, вынес решение альбинос. - Ты останешься здесь, если...

Запнулся. Надо немедленно выдвинуть какие-то условия, но какие? Так, работай, голова, работай...

- ...если поклянёшься. Поклянись всем, что для тебя свято, что ты сдержишь слово и будешь носить нам еду.

Вот оно, вроде бы решение. Такая клятва была в ходу у детёнышей его возраста и чуть младше, её заставляли произносить перед тем, как поведать очень важный секрет, требующий непременной строгой сохранности в тайне, и на его памяти ещё не было примеров, чтобы она хоть раз была нарушена. Наверняка, надёжно.

После свершения столь же торжественного, сколь и бесполезного ритуала, не в меру болтливый товарищ наконец перестал испуганно тараторить и перешёл на обычный темп. От чего-то ему срочно хотелось представиться лично королю. Зачем? Неужели это пугливое нечто специально ищет неприятностей? Да по его манере держаться не скажешь. Разве ему недостаточно того, что великий и могущественный Гилберт, коему нет равных в политике, разрешил ему временно остаться, зачем обязательно прилетать сюда Скара?

- Пока не выполнишь обещание, лучше тебе к нашему королю не соваться. Говорят же тебе, птичья башка - чужаков здесь не любят. Сначала мясо, потом разговоры, - нетерпеливо втолковывал неразумному гепарду детёныш. Ну нельзя же быть настолько наивным, чтобы думать, что тебя примут с распростёртыми объятьями везде, где бы ты не появился. Нет уж, дорогуша, сначала докажи, что от тебя есть прок, а потом уже, может быть, и получишь разрешение на постоянное проживание.

Тем временем приблудный кот начал уж больно перебарщивать с оценкой социального статуса альбиноса. Одна только мысль о том, что такой мелкий сопляк как он "достаточно авторитетен в львином обществе", вызывала смех у самого Гилберта. Это была уже слишком откровенная попытка подольститься, что помогло львёнку раскусить и предыдущие сладкоречивые словесные обороты - так гепард, оказывается, просто пытается добиться к себе расположения. Ну что ж, и ладно, пусть себе продолжает - неважно, насколько искренне это сказано, всё равно приятно слышать в свой адрес подобные вещи.

Но вот собеседники закончили обмениваться репликами, диалог подошёл к своему логичному завершению. Конфликт, казалось бы, был исчерпан, все указания розданы, все инструкции озвучены, но что делать дальше было совершенно непонятно. Просто разойтись в разные стороны и всё? Да как же можно просто так отпустить его, мало ли, куда он пойдёт и чем займётся? Но пойти вслед за пятнистым в качестве караула тоже не выход (что, всю жизнь, что ли, ходить?). Каждая новая идея лезла будучи нелепее другой. Таким образом, ситуация дала круг и вернулась в исходное состояние непонятности и неловкости. Гил просто стоял на месте и без особой заинтересованности смотрел на гепарда, ожидая... да ничего, в общем-то, не ожидая, просто глупо пялился на него. Успокаивала лишь мысль о том, что вечно это длиться не будет, однажды что-то точно произойдёт, что разрешит повисшую в воздухе напряженную тишину.

Отредактировано Гилберт (22 Мар 2019 23:53:31)

Предложение гепарда о поиске ему жилища разрядило обстановку и нарушило долгое тягостное молчание, но пришлось Гилберту не очень-то по душе, первым делом вызвыв у него яростный протест.

- Чего-о-о?! Вот я только жилья всяким бродягам не искал, - возмутился львёнок, не особо расположенный заниматься благотворительностью в отношении кота, которого он видит первый раз в жизни, и который формально, несмотря на их устный договор, находится здесь на незаконных основаниях. Но незамедлительно последовавшие за этим предложением доводы разума заставили его рассмотреть их и перейти на более уступчивую позицию. И действительно, это же был выход из дилеммы! Как опрометчиво он едва не отверг его, боже.

- Я на вашей территории не очень ориентируюсь, да если мы вместе найдём мне дом, то и ты сможешь узнать, где меня искать! Кроме того, нам нужно договориться, куда мне приносить пойманных зверей!

И вправду, если самостоятельно назначить гепарду место проживания, будет легче его найти и спросить с него издержки, если таковые будут, а также прибить, если вдруг почувствует себя хозяином положения и перестанет выполнять данную здесь клятву, куда ни посмотри, одни плюсы. Стало быть, имееть смысл заморочиться (для собственного удобства в будущем, конечно, и ни для чего другого). Вот только Гилберт совершенно не представлял себе, где обычно живут гепарды - спят ли они под открытым небом или в пещерах, или может обитают на деревьях, как мартышки? Вон у них хвосты какие длинные, мало ли для чего они такие нужны.

Детёныш неожиданно громко чихнул. Что, уже?! Он в судорожной спешке отряхнулся, сбрасывая со своей шкуры ненужный балласт в виде противно холодных капель дождя, успевших осесть там за время разговора, но эта последняя мера была уже бесполезна - его светлая шкура насквозь промокла. Продуваемый к тому же всё это время ледяным порывистым ветром для большего счастья, то обманчиво утихавшим на короткое время, то снова принимающегося неистовствовать, альбинос, в силу проблем со слабым здоровьем, преследующих его от рождения и, кажется, не собирающихся покидать до самой смерти, лев, способный похвастаться чем угодно, кроме крепкого иммунитета, понял, что подхватил простуду. Опять. Утром ему снова придётся просыпаться полным соплей и сожалений о содеянном. Как прекрасно.

Но отменить намеченное дело этот факт был не в силах. Возвращаясь к вопросу о том, где будет удобно обитать гепарду, Гилберт, исходя из собственных тактильных ощущений, решил, что неплохо бы было подыскать ему что-то, что поможет спрятаться от дождя. И такой вариант, пожалуй, был. Небольшой по сравнению с общим масштабом территорий клочок земли около Скалы Прайда за свою не такую уж и длинную жизнь Гил однако же успел исследовать вдоль и поперёк, и обнаружил на нём небольшую пещерку, может, тесноватую для взрослых особей его вида, но зато в самый раз для более мелких хищников. Можно было разместить пятнистого там, хотя бы на первое время, если потом окажется, что ему подобные всё-таки предпочитают спать на деревьях.

- Ладно, я знаю кое-что, что может тебе подойти, - снизошёл детёныш с высот чувства собственной важности. Горло ещё не начало побаливать, но при произношении слов появлялось странное слабое ощущение того, что что-то там уже не в порядке. - Пошли, тут недалеко.

Поджарый приятель ожидаемо легко согласился следовать за ним, куда угодно. Отлично, раз никаких проблем не появилось - полный вперёд. Гилберт решил не возвращаться назад след в след той же тропой, что пришёл к реке, а свернул от неё чуть влево, чтобы захватить новые виды, но в то же время не собирался упускать протоптанный путь из виду. Пусть вероятность того, что они заблудятся, была крайне мала, всё-таки стоило позаботиться о минимальных мерах предосторожности.

- Кстати, напомни, как там тебя зовут? - спохватился Гил, задавая вопрос через плечо. - Я знаю, ты говорил об этом, но я прослушал.

Чтобы новый знакомый наверняка не потерялся, следовало узнать его имя, а то упустишь ещё его, начнёшь искать и не сможешь никому нормально объяснить, кого ищешь. Так не пойдёт.

- Угу. А я Гилберт, - выслушав ответ, неохотно буркнул львёнок, чувствуя себя обязанным соблюсти правила приличия и представиться в ответ. - Но ты можешь называть меня ваше превосходительство, ха-ха.

И рассмеявшись собственной шутке, ускорил шаг и бодрой рысью направился к своей цели.

–→ Бескрайние луга

Отредактировано Гилберт (23 Мар 2019 18:42:38)

Спокойно уйти с реки им так и не удалось: откуда ни возьмись появился крокодил, которого Малка и Тама повстречали самым первым и который отвел их прямо в пасть к их лидеру. От неожиданности Малка подскочил на месте, приземлившись на больную лапу, отчего тихо выругался и приготовился к новой драке. Или побегу, зависело от расстановки сил.

"Удружил, дружок, нечего сказать."

Но пытаться закончить то, что пытался Адольф, он похоже не собирался, хоть и нелестно отзывался о самом Малке. Что было более удивительно, так это то, что он даже предложил свою помощь, о которой Тама просила у Адольфа. Не то, чтобы лев стал ему больше доверять, но по крайней мере в его личном рейтинге привлекательности этот крокодил поднялся на пару пунктов выше. Все еще урод уродом, но не совсем плохой. Самую чуточку.

— Эмм... Извини, что тебя м*даком назвал... — такое извинение для Малки было просто максимально неловким хотя бы потому, что минуту назад он обложил всю крокодилью братву таким потоком нецензурщины, что даже стойкие уши давно уже завяли.

В любом случае это был какой-никакой успех. Даже пара крокодилов на их стороне может помочь делу. Поэтому Малка справедливо решил, что немного покусанная лапа может стать вполне себе оправданной ценой за это. Если только какая-нибудь зараза не попала в кровь. И как неприятное напоминание, но лапа вновь сильно защипала, что Малка аж зажмурил глаза от этого.

"Вот блин, да что ж ты так болишь, что у них там в пасти такого?"

Это обстоятельство вновь вернуло льва к реальности. Нужно было очень срочно соскребать всю грязь с раненой лапы. Тама предложила отправиться на водопой, на что Малка отрицательно покачал головой.

— Не-не-не, там нам делать нечего. Там всегда полно народа, а лишнее внимание нам ни к чему. У всех возникнут вопросы: "Откуда рана, а что вы там делали?". Лучше махнуть до пруда, там чужих глаз поменьше. Да и поди доковыляю до туда, сюда же как-то добежал, — с этими словами Малка, стараясь не наступать на раненую лапу, потихоньку пошел в сторону пруда, увлекая за собой Таму.

—> Небольшой пруд

—→ после отсутствия

Река разлилась. Опять.
Ладно, по справедливости, Шу видел это в первый и единственный раз в своей жизни, потому что жизнь его была не так уж и длинна. Он еще только взрослел, наконец вышел из того противного периода жизни, когда ты сам себе противен, да и все вокруг тебе противны, твои лапы длинные и неуклюжие, а девчонки уже, кажется, нравятся, а вот ты им — не особо. Ладно, да и скажем честно, какие там девчонки?.. Сверстников противоположного пола в прайде не так чтобы густо. Да и Шу привык быть одиночкой, общаясь в основном с Эпеси, львицей, которая когда-то взялась опекать его. Да еще с ее львицами-охотницами. Взрослый дылда в компании охотниц, что может быть бестолковее. Но порой его брали с собой для того, чтобы он помогал загонять животных в засаду, и свою работу он, насколько это получалось, честно выполнял. Выпрыгнуть со страшным видом, кого-то поранить, если получится, пробежать сколько-то, пока не устанет — работенка скучная, но зато он до сих пор жив и даже относительно накормлен.

Но все еще чувствует себя чужим. Не всегда. Когда рядом с ним Эпеси и остальные львицы (он знал каждую, знал и то, чем они живут, общался с ними много и охотно), он радовался тому, что живет с ними. Они все по-своему хороши, заботятся о нем, а он заботится о них.
А вот остальной прайд… Может, кто-то из пришлых львиц и влился в компанию так, что теперь водой не разольешь, но это точно не про Шу. Он все еще чувствовал себя чужаком. Выучил с детства: Скару и Зире лучше лишний раз на глаза не попадаться, не высовываться, не привлекать к себе внимания, так что даже у скалы прайда он старался не показываться, проводя свое время поодаль.
Да что теперь об этом. Сейчас он (как, впрочем, и всегда),  далеко от остальных. Последние дни он провел вдали от скалы Прайда. Эпеси будет расстроена, ну да и ладно. Она никак не привыкнет к тому, что Шу уже взрослый, пытается до сих пор опекать его. Лев до сих пор был благодарен ей за поддержку, но теперь он перерос ее едва ли не вдвое, и был способен охотиться самостоятельно... что и доказывал себе вполне успешно. Несколько раз он уходил за границы территории прайда, и вот уж там-то охота была великолепной, так что у льва даже мелькнула мысль и не возвращаться вовсе. Пока что привычка была сильнее, и он пришел обратно. Но великолепное ощущение сытости и довольства запомнил. В его жизни за последний год оно было нечасто. Чем старше и крупнее он становился, тем реже был сыт. Ноги таскает, и ладно.

Здесь, где он находился, пока даже гиенами — и то не пахло. Только если хорошенько принюхаться. Хотя и травоядных не наблюдается. Чавк, чавк. До реки еще довольно далеко, а почва уже хорошо размыта и хлюпает под лапами. Шу брезгливо встряхнул одной, второй… не преуспев, попятился подальше, на сухую землю. Кто-то из прайда сказал ему, что и крокодилов здесь полно, и нужно быть вдвойне осторожным. Пока вдалеке только бегемоты виднеются, их огромные туши выделяются на местности, как этакие блестящие камни. Очень агрессивные камни, которые следует обходить стороной, если не хочешь повстречаться с их зубищами. Львицы иногда пытаются охотиться на них, но чаще всего терпят неудачу; разве что им попадется детеныш или раненый.
Как тогда напиться, спрашивается?.. Недобрый взгляд одного из гигантов остановился на Шу, и тот поспешил развернуться в другую сторону и уйти подальше. Впрочем, когда лев прошелся вдоль берега, он отыскал чистую лужицу, одну из многих. Вода стоит, окруженная травяными кочками. На дне какие-то суетливые твари носятся, не то мальки, не то личинки комаров, не разобрать. Наверно, попали сюда, когда вода разливалась, а теперь ее уровень слишком мал, чтобы они могли уйти обратно в реку.
Пожав плечами, самец склонился над лужицей и аккуратно, чтобы ненароком не загрести какую-нибудь лишнюю живность в рот, напился.